Mediahub. Эльмира находилась в осаде 3 дня, ее 91-летнюю свекровь захватили в плен из Кармир гюха

«Я не знаю, с чего начинать и что рассказывать. В то время я не так боялась, но теперь, когда я вспоминаю те  сентябрьские события и то, что со мной произошло, меня охватывает ужас. Это был сущий ад, ад неописуемый», — рассказала Mediahub жительница Кармир гюха Эльмира Арзуманян.

Она была директором клуба в своей деревне. Днем 19 сентября была дома, готовясь накрыть стол для мужа и 91-летней свекрови, когда послышались первые звуки ракетного обстрела, прямо в направлении Кармир гюха. Хотя мужу 62 года, он записался вместе с остальными жителями села в ополчение.

«Ситуация была ужасная. Мы перевели свекровь на первый этаж дома, который мог служить убежищем. Я стала звонить дочерям, одна была замужем в нашем селе, две другие — в Мартакертском районе. Поговорила с дочерью, которая жила в нашем селе, и она сказала, что они живы, и хотя я слышала детский плач, но не могла и голову высунуть из «подвала». С остальными я не могла связаться несколько дней», — рассказывает Эльмира.

В верхнем подрайоне Аскерана бои продолжались безостановочно, обстреливали дома и движущиеся машины. По словам тикин Эльмиры, многие тогда начали покидать Кармир гюх.

«Наконец-то на связь вышла моя дочь, она сказала: «Мама, кого ты ждешь?» Но что я могла поделать? Моя свекровь, пожилая женщина, едва могла ходить. Людей в селе почти не осталось, только мужчины из нашего и соседних сел, военные. У нас во дворе стояло 2 машины, но ни в одной из них не было топлива, чтобы мой муж мог нас эвакуировать, да и дороги уже контролировались азербайджанцами», — рассказала 59-летняя женщина.

Эльмира Арзуманян помнит то, что произошло, в деталях. Утром муж вышел из дома, чтобы найти способ эвакуировать мать и жену. В это время к их дому подошли ребята из ополчения и велели им выходить, так как азербайджанцы уже были в селе. Эльмире не удалось ничего взять из дома, кроме паспортов.

«Поспешите, турки уже в деревне, — сказали они, вам придется подняться на Бовурхан, а оттуда лесом добираться до Степанакерта. Со свекровью это было невозможно. Муж сказал, что не пойдет: «Мама не выдержит, а я не могу ее бросить». Ребята из ополчения стали уговаривать: «Она старая женщина, с ней ничего не будет, а тебя точно убьют, если останешься». Тот день стал для меня концом света. Мы вывели свекровь во двор, она тоже уговаривала нас уходить: «Со мной все будет хорошо, уходите». Мой муж собрался подождать, пока они покинут деревню, чтобы вернуться за матерью. Все произошло внезапно: мы поднялись на холм, откуда был виден наш дом, и видели, как к нам во двор ворвались азербайджанцы. Мы видели, как азербайджанцы посадили свекровь в машину и увезли», — вспоминает тот кошмар тикин Эльмира.

Но ужас был еще впереди. Дорога, ведущая в Степанакерт, была блокирована со всех сторон, не было связи, Кармир гюх был под контролем азербайджанцев. Эльмира Арзуманян пробыла в лесу 2 дня вместе с ополченцами общин Кармир гюха, Неркин Сзнека и Хачмача.

«Земля была влажная, погода холодная, мы — отрезанные от мира, в лесу… Я наблюдал за боями под селом Гарав с высоты Бовурхана. Весь Ачапняк был в дыму, на дорогах стояли азербайджанские войска и бронетехника, устанавливались блокпосты. Через внутреннюю связь наша милиция установила контакт с нашим руководством. Сказали — ничего не делайте, не продвигайтесь вперед, мы придем за вами. На следующий день прибыли президент Арцаха вместе с русскими и азербайджанскими военными, они вывели нас из осады. Хотя мы и дошли до Степанакерта, мысль о том, что свекровь в плену, не давала нам покоя. Мы обратились в Красный Крест и к миротворцам. Примерно через неделю спасатели привезли мать моего мужа из Шуши в Степанакерт вместе с другими гражданскими заключенными».

У 91-летней женщины потеря памяти. После депортации в Армению она мало что говорит. Эльмира рассказывает, что днем ​​и ночью она думает и вслух говорит о Кармир гюхе, где она прожила почти век…

Унан Тадевосян

Mediahub