Рузан работала учителем математики и классруком в гимназии Ширакаци в Арцахе. Она говорит, что с 10 утра 19 сентября в учительской уже говорили о войне, но никто не предполагал, что будет масштабная агрессия.

«После занятий мы как обычно были в учительской, я проверяла тетради 6-го класса, и вдруг мы услышали звуки взрывов, здание словно пошатнулось, мы посмотрели в окно, из Нор Ареша уже были видны клубы дыма, потом посмотрели на часы — было 13:10».

По словам Рузан, больше всего испугались дети. «На нашем этаже были средние классы, везде плакали дети, хотели к родителям, мы собрали их всех, сказали — взять с собой только телефоны. Я была классруком в старших классах, и хотя была с младшими, но ужасно переживала за свой класс, который находился на другом этаже, пыталась найти детей. Потом все спустились на наш этаж, по инструкции всю гимназию перевели в подвал государственного университета».

Самым трогательным для Рузан было встретить Степана со своего класса. Спросила, где Ваге: «Степан сказал, что они были на полпути, шли домой, когда все началось. Ваге сказал, что ему нужно пойти домой, потому что мать там одна, а Степан вернулся, потому что его сестра была еще в гимназии».

По словам Рузан, в подвале госуниверситета царил переполох. «Все было ужасно: школьники, студенты, профессора, учителя и другие жители близлежащих районов. Был момент, когда даже преподаватели потеряли над собой контроль, плакали и дрожали. Наверное, в тот момент я оказалась более трезвой, призвала их собраться, потому что детей нужно поддержать, дети должны знать, что их поддерживают».

Рузан вспоминает, что был момент, когда связи вообще не было, и она поставила себе задачу, чтобы прежде, чем дети найдут своих родителей, ответственность за них будет на ней…

Кристина Алавердян

Я назвала сына Андраник, Андраник, в честь Андраник-паши…

Это было 24 апреля 1994 года, жители села Кармир гюх расходились по домам после поминовения жертв Геноцида армян, некоторые из них собирались ехать в Степанакерт, когда тракторист, дядя Вале, крикнул: кто едет, поторопитесь, я уезжаю. В те годы не было транспорта, и если повезет, то ты мог оказаться в тесном лафете трактора, ну, а если попался грузовик, значит, ты проснулся в этот день под счастливой звездой. Те, кто ехал в Степанакерт, спешили и жаловались: менять время в последний момент? дядя Вале  добавил — мне надо срочно отвезти жену Карена Наиру в роддом. В лафете, в роддомом?

Мы жили по соседству, и вернувшись домой, я увидела, что трактор уже подъехал к дому, насколько это было возможно: дом отца Карена находился на вершине скалы, медсестра Грета бежала навстречу собирающейся разродиться женщине, которая кое-как спускалась по каменистой тропе. Я была ребенком, многого не понимала, только видела, что женщины встревожены. Потом медсестра позвала Карена и сказала: мы не успеем, но решение за вами, предлагаю вернуться домой. Решили рожать дома. Те, кто уехал в Степанакерт, уехали, а несколько женщин и медсестра приготовились принимать новую жизнь.

Я пришла домой и ждала, когда придет мама, чтобы узнать, кто родился. Прибежала мама, открыла ящики и что-то лихорадочно стала искать

— Мама, родился?

-Да

— Кто?

— Мальчик

Это хорошо, что на смену погибшим мальчикам приходят новые. Мама, что ты ищешь? Приготовленная для малыша сумка в тракторе поехала в Степанакерт, ребенок родился, и нет ничего подходящего, посмотрим, можно ли что-то выкроить из белья. В Арцахе тогда не было ни магазинов, ни торговли. Твоя пижама будет как раз, ткань нежная, подойдет для новорожденного.

У Багунца Карена родился мальчик. Как ты собираешься назвать его, Карен?

— Я назову Андраником, в честь Андраника-паши, мой сын родился в день памяти Геноцида, как я еще могу его назвать?

Детство Андраника, как и почти всех детей в Арцахе, тяжелым. Только что закончилась война, жизнь была полна трудностей. Андраник из нашего села, который своим сладким голосом пел «Айреники джур» на всех мероприятиях в средней школе имени героя Григория Аветисяна, наполняя всем глаза влагой, был патриотичным и в то же время очень скромным молодым человеком. Военную службу нес в Матагисе, потом Андраник решил стать военныс и продолжить службу Родине, на этот раз в Аскеранской воинской части.

Он был образцовым и преданным воином. Участвовал в 44-дневной войне. Последний его бой состоялся в районе Хнапат-Храморта. Перед началом 19 сентября геноцидальной войны эти села оказались в особо тяжелом положении: впереди Акна, а высота Караглух-Шикакар, сданная русскими 24 марта 2022 года, практически обнулила шансы на оборону Храморта. Но ребята решили сразиться, чтобы спасти жителей от массовой резни.

В том бою пал Андраник, сын Багунца Карена, Андраник Арутюнян. Вместе с ним были убиты и другие ребята на позиции. Андраник покоится в арцахской земле, ради которой не пожалел своей жизни. Родители, жена, трехлетняя дочь, положившие самое дорогое на алтарь Родины, лишились самого ценного — Родины, могилы сына, мужа и отца.

Армине Айрапетян

Forrights

94-летняя Шушик Арушанян родилась в арцахском селе Карин Так. Все 94 лет своей жизни она была гражданкой Арцаха, проживая в родном селе до 44-дневной войны.

Будучи вынужденным переселенцем из Арцаха, бабушка Шушик не может получить установленную социальную поддержку: ее считают гражданкой Армении, несмотря на то, что документы свидетельствуют об обратном.

Тикин Шушик является гражданкой Арцаха, имеющей соответствующий паспорт, жительницей села Карин Так. Последний раз она получала паспорт в 2002 году, когда истек срок действия предыдущего паспорта.

Она получила паспорт в Арцахе, с кодом «070», с которым продолжала жить в Карин таке.

Дочь бабушки Шушик Нора живет в селе Саят-Нова Араратского марза. 27 октября 2020 года, на тридцать третий день войны ей позвонил брат и сообщил, что ситуация на границе тяжелая, и он отправляет к ней мать.

«Мой брат Артур воевал, после отправки матери в Армению, 28 октября, во время выполнения боевой задачи, он погиб», — рассказывает Нора.

До 2021 года бабушка Шушик как переселенка получала установленную социальную поддержку в Армении.

В октябре 2021 года бабушка возвращается в Арцах, в Степанакерт, с женой сына и детьми. Во время депортации из Арцаха в 2023 году они были зарегистрированы как депортированные на КПП в Горис, что также подтверждает, что бабушка Шушик является гражданкой Арцаха.

«В октябре 2020 года мы пошли к начальнику паспортного стола Масиса, нам дали бумагу о том, что моя мать — вынужденная беженка, и мы получали здесь мамину пенсию до октября 2021 года.

Теперь начальник паспортного стола говорит: нет, старог паспорта больше нет (имеется в виду паспорт, который у нее был до 2002 года), а мать — гражданка Армении.

Хоть он и не дожил до тех пор, советские паспорта не в счет, но после 2002 года он был гражданином Арцаха в течение 22 лет. Если Кари не житель под скалой, то где он жил, пусть покажет мне адрес, разве он не жил в воздухе?» — возмущается Нора.

44-дневная война забрала у этой семьи стазу троих. Артур Аракелян, внук Камо Аракелян и племянник Мхитар Арушанян были убиты в Чахмахе в один день. Во время агрессии в сентябре прошлого года в семье были только женщины и дети.

«Им помогли с приездом, потому что мужчин не было в доме, только мой племянник, и то от контузии потерял память», — со слезами на глазах рассказывает Нора.

Нора с болью говорит, что ее мать, прожившая столько лет и оставшаяся верной месту своего рождения, не покидая его ни на один день, не может смириться с тем, что ее не считают гражданкой Арцаха.

«В 1992 году десятки фидаинов останавливались в нашем доме, они называли ее матерью Сосе».

Я уже 4 месяца безработная, не получаю пенсию, ничего, как я с этим справлюсь? — рассказывает Нора, сдерживая слезы.

Кнарик Варданян