Forrights
«Это был жуткий исход», — кратко описывает имевшую место на глазах всего цивилизованного мира депортацию из Степанакерта в Ереван Инара Погосян в беседе с Forrights.am.
На пути исхода она стала свидетелем жутких иторий. «Один вез тело погибшего члена семьи, другой — безжизненный труп умершего на дороге родственника. Были машины, где в одной машине везли тело погибшего и маленьких детей. Это были невыносимые сцены», — говорит она.
Инара была на работе во время последней агрессии Азербайджана. Инара – учитель. 39-летняя женщина преподавала математику в школе №7 Степанакерта.
«Я была в школе, когда началась война. Канонада была слышна со всех сторон. Родитель одного из учеников был военным, он позвонил и сказал, что на границе беда», но несмотря на информацию с передовой, она надеялась, что враг не войдет в Степанакерт.
«У меня трое детей. Двое из них учились в той же школе, где я работал, а дочь училась в физмат школе, которая находилась довольно далеко от нас. Но я не могла оставить свой класс и позаботилась о своих учениках в первую очередь. Я собрала детей, и мы спустились в подвал. Муж нашел мою среднюю дочь в подвале здания рядом со школой. Это был неописуемый хаос. Я оставалась в школе до тех пор, пока не пришел последний родитель и не забрал ребенка», — говорит она и вспоминает, что в Арцахе, начиная с 19 сентября были чрезвычайно суровые дни.
«Мы как-то прожили эти дни, пока не поступило роковое объявление о том, что мы должны покинуть Арцах. Пожалуй, это был самый суровый момент. Мы вижели столько войн, много страшного произошло, но момент, когда нам пришлось уехать, был самым болезненным».
Инара Погосян также занималась общественной деятельностью в Арцахе. Прежде чем покинуть родину, она помогала гражданам, пострадавшим при взрыве склада бензина.
«Я член общественной организации «Айки серунд». После взрыва мы собрались с лидером нашей НПО и другими членами, и поскольку большая часть врачей уехала, лекарств не было, мы взяли то, что было у нас дома, и поехали в детскую больницу, где лежали пострадавшие от взрыва. Это была жуткая картина, все сгоревшие, но спрашивали о тех, кто не выбрался».
Семья вынуждена была покинуть Степанакерт 29 сентября. «Я не могу представить, чтобы в Арцахе жил кто-то, кроме армян. Когда я впервые увидела в Степанакерте машины азербайджанских патрулей, поняла, что все плохо. Это неописуемая боль, невыносимая. Не могу себе представить, что не вернусь в Арцах. Единственная надежда, которая позволяет нам быть сильными, — это то, что мы вернемся, и я живу этой надеждой».
Инара поселилась в Новом Харберде со своей семьей и родственниками. Она также нашла работу. В семье муж, трое детей и отец мужа. Прежде чем поселиться здесь, они столкнулись с большими трудностями в Ереване.
«Мы не могли найти квартиру, платили 20 тысяч драмов за одни сутки. Я жила со своей семьей в одной квартире, а семья моей матери, отец и сестры жила в другой квартире. Их было много, с них требовали 30 тысяч в день. Так мы прожили восемь дней. На уступили ни копейки», — рассказывает она, отмечая, что пока только ей удалось найти работу, но работа нужна мужу, сестре и мужу сестры. Они стараются удовлетворить социальные потребности при поддержке правительства РА, но большая часть денег едва покрывает аренду и коммунальные услуги.
Что вы чувствуете, когда думаете об Арцахе, спрашиваю я Инару. Без слез ответить невозможно. «Арцах – это мое детство, я никогда не видела более прекрасных мест. Армения тоже наша родина, но есть разница в месте рождения. Это сложно описать. Я прожила там самые счастливые дни своей жизни, которые, возможно, больше никогда не проживу», — говорит она, вытирая слезы.
Нарек Киракосян
