Представляем фрагменты книги одного из стоявших у истоков Арцахского движения деятелей — Радика Айрияна «Радость побед и горькая участь победителя», в которой он, не претендуя на объективную историческую хронологию, представляет свои воспоминания и оценки и через них — происходившие события.

Часть 2

На 27 декабря 1991 года в Арцахе были намечены всенародные выборы в парламент НКР. Выдвижение кандидатов, как обычно, проводилось коллективами и по гражданской инициативе посредством сбора как минимум 100 подписей для одного кандидата. Так как я в это время был в составе штаба сил самообороны, который тогда считался почти дашнакским, мне сказали, что «Дашнакцутюн» собирает подписи для выдвижения своих кандидатов, в том числе и меня, хотя я еще не был членом этой партии. В это же время меня назначили председателем окружной избирательной комиссии по месту моей работы в АПК НКР, где и находился сам избирательный участок № 5. И вот когда наступил последний день выдвижения кандидатур, мне звонят из «Дашнакцутюн» и сообщают, что собранных ими подписей не хватило и меня не выдвинули, дескать, извини, что подвели тебя. Мне было очень неприятно, я был несколько обескуражен и зол, хотя, признаюсь, это выдвижение для меня было не столь важно. В то время в Степанакерте не работало ни одно предприятие, люди бастовали, а в штабе мы с утра до ночи были заняты делами, и мне, повторюсь, это выдвижение было безразлично. Просто взяла обида за ложь, ведь до этого при необходимости меня через любое предприятие выдвигала в выборные органы наша Рабочая группа. Словом, вышло так, что меня обманули, а ложь я не терплю.

В это время ко мне зашел мой молодой товарищ по учебному центру Гамлет Погосян, о котором я уже упоминал выше. Заметив мое мрачное настроение, он потребовал рассказать ему, что случилось и почему я расстроен. Мне пришлось объяснить ему причину, все равно до истечения срока выдвижения кандидатур оставалось всего несколько часов. Попрощавшись со мной, Гамлет ушел по своим делам, а я занялся своими, постаравшись забыть об этом, тем более что у меня и без того работы хватало, к тому же я никогда не рвался в эшелоны власти. Вдруг через пару дней мне звонят из ЦИК и сообщают, что меня выдвинули кандидатом в депутаты парламента НКР, и если я не против, то должен явиться в Центризбирком и дать свое согласие баллотироваться по третьему избирательному округу города Степанакерта.

Мне стало интересно, кто и как сумел за столь короткое время все это устроить? Оказалось, Гамлет, выйдя от меня, сразу же пошёл в ЦИК, который находился рядом со штабом, взял бланки для сбора подписей для моего выдвижения, подключив своих друзей, собрал подписей даже намного больше, чем требовалось, и до 18:00 часов успел сдать подписные листы в ЦИК. После этого я дал свое согласие и пошёл продолжать работу. В тот период почти все предприятия уже долгое время простаивали, но не в знак протеста, а по причине блокады, артиллерийских обстрелов и бомбежек со стороны Азербайджана.

Что характерно, все экипажи азербайджанских боевых самолетов состояли из русских и украинцев, т.е. советских лётчиков.

Итак, в то время работали только те, кто был связан со штабом и другими оборонительными действиями. Выборы в первый парламент НКР, как я уже отмечал, были назначены на 27 декабря 1991 года. За весь предвыборный период я за неимением свободного времени не смог провести ни одной встречи с избирателями, к тому же под обстрелами и бомбежками. Собирать много людей в одном месте было чрезвычайно опасно.

Невзирая на тяжелую обстановку, выборы 27 декабря все же были проведены. Так как я был председателем окружной избирательной комиссии, то весь день провел на избирательном участке в Агропроме. По этому округу баллотировались два кандидата – Вардан Акопян, председатель Союза писателей НКР, и Феликс Габриелян, молодой специалист, окончивший пединститут, тоже активный участник Движения и самообороны, впоследствии военный комиссар НКР. Несмотря на все опасности, угрожающие жизни, народ проявил очень большую активность, почти всё население, находившееся в городе и способное добраться до избирательных участков, приняло участие в выборах.

После подсчёта результатов с подавляющим большинством голосов избранным по нашему округу оказался Феликс Габриелян. Мы составили протокол, и я с одним из членов нашей комиссии отправился в ЦИК сдавать протоколы по нашему округу. Когда мы вошли в фойе здания горсовета, там находилось несколько человек во главе с председателем горисполкома Владимиром Геворкяном. Заметив меня, он сразу же воскликнул: «Товарищи, вот пришёл первый избранный по городу депутат Радик Айриян, можете его поздравить». И все стали меня поздравлять. Оказалось, по третьему округу раньше, чем мы окончили подсчёты и принесли протоколы, из 2 кандидатов подавляющим большинством голосов депутатом первого парламента НКР был избран я, что меня, конечно, не только очень обрадовало, но и было честью.

Следует отметить, что первые выборы в первый парламент, проведенные в условиях независимости, были самыми честными и справедливыми, так как большинство кандидатов были преданными родине, патриотически настроенными достойными людьми. Конечно, за исключением некоторых из них, избравшихся по протекции через разные районы и села и впоследствии оказавших нашему народу медвежьи услуги.

Увы, моя радость была омрачена – на следующий день после выборов, 28 декабря, в первом же бою по освобождению Киркиджана вражеским снайпером был убит мой верный молодой друг Гамлет Погосян, у которого все еще было впереди. К сожалению, таких ребят, как Гамлет, который, без преувеличения, относился к сливкам нашего общества и был истинным героем своего времени, Бог слишком рано забирает у народа. Останься он жить, я уверен, что достиг бы больших высот, его заслуги были бы неоценимы, но, увы, судьба к нему оказалась слишком жестокой. Но жизнь продолжалась…

После первого тура выборов выяснилось, что кворум имеется, и первую сессию парламента назначили на 6 января 1992 года. Где–то за два или три дня до сессии члены «Дашнакцутюн», избранные депутатами Верховного Совета НКР в первом туре, собрались у одного из ребят. Был приглашен также я, и хотя тогда я в эту партию еще не вступил, тем не менее, принял участие в этом с чистой душой.

В собрании участвовало человек восемь из будущей парламентской фракции «Дашнакцутюн», речь шла о формировании парламентских структур. Полагаю, вопрос был заранее обсужден в Комитете партии, о чём мне тогда было неизвестно. В первую очередь рассматривалась кандидатура председателя Верховного Совета. На этот пост мы выдвигали Артура Мкртчяна – кандидата наук, директора Гадрутского музея, по причине того, что Георгий Петросян, который был рекомендован на эту должность руководством партии, первый тур выборов не прошёл, поэтому за ним оставили место заместителя председателя. Артур Мкртчян приехал прямо из Гадрута в полевой форме и категорически отказывался от выдвижения на этот высокий пост, мотивируя тем, что он молод, мало знаком с людьми в Степанакерте, да и его тоже здесь недостаточно хорошо знают.

Были люди, которые сами предлагали собственную кандидатуру, но после долгих споров мы все-таки уговорили Артура дать свое согласие. Я лично другой, более подходящей кандидатуры из числа избранных от партии «Дашнакцутюн» депутатов не видел, и, выразив свое мнение, сказал ему, что он – представитель наиболее пострадавшего на то время района Арцаха, потому и должен помочь его восстановлению. В то же время он достаточно предан своему народу и патриотичен, и для него первостепенны общие цели и задачи.

После дискуссий он окончательно определился и решил принять  предложение, затем мы перешли к рассмотрению других кандидатур – как вице-спикера парламента, так и председателя Совета Министров и т.д. Кстати, на нашем собрании присутствовал также Игорь Мурадян, кандидатуру которого мы намеревались в дальнейшем предложить на пост председателя Совета Министров, что было идеальным вариантом, так как он был кандидатом экономических наук и преданным общему делу патриотом. К сожалению, Игорь категорически отказался, наверное, хотел, чтобы на этом посту был именно живущий в Арцахе человек. Он тогда наивно полагал, что здесь все искренние, справедливые и преданные люди.

Итак, 6 января 1992 года состоялась первая сессия парламента НКР, на которой решались организационные вопросы. На пост председателя Верховного Совета были выдвинуты 2 кандидатуры – от партии «Дашнакцутюн» Артур Мкртчян, сторонниками АОД – Роберт Кочарян. Провели тайное голосование, и подавляющим большинством голосов Артур Мкртчян был избран председателем Верховного Совета НКР. Второй этап выборов должен был определить первого заместителя председателя Верховного Совета и председателя Совмина. Вот тут как раз и произошло то, что в дальнейшем послужило началом разногласий в рядах партии «Дашнакцутюн».

В то время я мало разбирался в структуре Комитета «Дашнакцутюн», но знал о том, что в его руководстве находились лица, которые, будучи в составе КРУНКа, были исключены из этой организации из-за недоверия к ним, что имело под собой вескую почву. Об этом нам стало известно от самого руководителя КРУНКа и других его членов. И вот на заседании фракции при выдвижении кандидатов на указанные выше посты, вопреки договоренности, членом Комитета «Дашнакцутюн» В. Балаяном на должности первого заместителя председателя Верховного Совета и премьер-министра опять-таки выдвигаются кандидатуры Роберта Кочаряна и Олега Есаяна. В. Балаян призвал членов фракции голосовать за них, совершенно не объяснив нам, в чём причина такой перемены. В результате голосования Роберт Кочарян не был избран и на этот пост, а Олег Есаян избирается председателем Совета Министров, его заместителем становится Борис Арушанян, который был членом партии «Дашнакцутюн» и должен был выдвигаться в премьеры.

Бывшие лидеры и активисты Движения в лице А. Манучарова, Р. Агаджаняна и некоторые другие, которые были независимыми депутатами и в целом поддерживали нас, вообще не были назначены на ключевые должности. Глубоко разочаровавшись в партии «Дашнакцутюн», они в дальнейшем полностью перешли на сторону аодовцев, вернее сказать – Роберта Кочаряна, который щедро поощрял всех, кто входил в его команду.

Сессии Верховного Совета иногда проходили в малом зале бывшего облисполкома, и как раз после окончания процедуры данных выборов у Роберта Кочаряна вышел конфликт со Славой Агаджаняном, который, являясь директором Степанакертского производственного комбината, входил в состав КРУНКа и ранее был с Р. Кочаряном в одной команде. Видимо, он голосовал против Кочаряна, и вымещая на нём свое зло, последний высказался и против всех остальных. Повторю дословно его выражение: «Вы захватили парламент, но армия будет нашей, и вы потом посмотрите, что будет».

Очень важно было то обстоятельство, что несмотря на его угрозы, к формированию сил самообороны, которые мы старались превратить в настоящую армию, он на самом деле никакого отношения не имел. Тем не менее, Ереван, то есть Левон Тер-Петросян, поддерживал связь именно с ним. Л. Тер-Петросян всеми силами стремился внести разлад в работу нашего парламента, в котором преобладали сторонники «Дашнакцутюн», а он эту партию по известной нам причине ненавидел всеми фибрами своей души.

После такого открытого заявления Роберта Кочаряна мне стало абсолютно ясно, что ничего хорошего ждать не следует. Дело в том, что в это время на должность министра обороны НКР самим министром обороны Армении Вазгеном Саркисяном был назначен ближайший соратник и друг Роберта Кочаряна Серж Саргсян, тоже человек Левона Тер-Петросяна, в связи с чем Роберт Кочарян открыто объявил о том, что они овладели силами самообороны, тем более что Серж Саргсян уже начал вытеснять из штаба почти всех членов и сторонников АРФД. В том числе и мне предложил заниматься сугубо парламентскими делами, так как в то время даже по советским законам военнослужащие не имели права заниматься политической деятельностью, хотя в том же 1992 году они начали «штамповать» депутатов из всех войсковых частей Армии Обороны НКР с целью увеличить число парламентариев – сторонников Роберта Кочаряна.

Армянская история повторяется, и мы не можем учиться даже на собственных ошибках. Весь в тревоге я обратился к Артуру Мкртчяну и на следующий день, поговорив с ним наедине, объяснил ему, что Левон Тер-Петросян и его команда нас не признают, последствия могут быть плачевными. «Плевать на любые властные кресла, – сказал я. – Давай создадим депутатскую делегацию, поедем в Ереван, выскажем все начистоту в парламенте Армении и потребуем от них ответа. Если они признают нас и воспринимают как избранный парламент НКР, то пусть с нами сотрудничают, а если нет, то мы подаем в отставку».

В душе А. Мкртчян был согласен со мной, сказал, что я прав, но предложил подождать. Он верил, что все изменится. Кто тогда мог подумать, что ради власти могут переступить пределы немыслимого? Спустя примерно месяц после нашего разговора А. Мкртчяну пришлось побывать в Ереване. Встретившись с Левоном Тер-Петросяном, он вернулся в Степанакерт абсолютно разочарованным в своих ожиданиях, но был вынужден терпеть, так как, насколько я понимал, не имел возможности и права самостоятельно предпринимать какие-то решительные шаги без согласия на то Бюро и Комитета «Дашнакцутюн». Этим и пользовались наши оппоненты, имевшие в данных структурах своих влиятельных людей, с помощью которых они могли в собственных интересах даже манипулировать действиями этой организации в НКР.

Следует также отметить, что представителем Комитета АРФД, то есть руководителем партии, был назначен человек, который, будучи делопроизводителем КРУНКа, был разоблачен в связях с КГБ и с позором изгнан из организации, а затем оказался в АРФД.

Уже в конце 1991 года Серж Саргсян был назначен заместителем Вазгена Саркисяна, и В. Саркисян, лично прибыв в Степанакерт, объявил, что тот будет выполнять здесь функции министра обороны. Таким образом, Аркадий Карапетян был отстранен от должности командующего силами самообороны НКР, на его место назначили Аркадия Тер-Тадевосяна, а заместителем последнего – вернувшегося где-то в декабре 1991 года из азербайджанского плена Самвела Бабаяна, который ранее тоже был членом партии «Дашнакцутюн». Но в то время он, видимо, уже был на стороне AОД и работал, так сказать, на два фронта.

После избрания Олега Есаяна председателем Совета Министров практически и все правительство было назначено из команды пролевоновцев. Хотя Роберт Кочарян пока никакой официальной должности не занимал, он настолько был загружен заданиями из Еревана, что свои функции по вопросам пленных и заложников, чем он успешно занимался до этого, предложил мне. «Я вот до сих пор не смог вызволить из плена твоего родственника Аркадия Айрияна, теперь ты сам займись этим и попробуй его обменять, если сможешь», – сказал он. И я согласился, взяв на себя эти его обязанности. Вместе с Александром Агасаряном, который в то время был заместителем министра внутренних дел, Володей Авагимяном, а после и Борисом Есаяном мы выполняли эти функции. Моя деятельность в этой сфере продолжалась почти до конца 1993 года, и я должен сказать, было сделано немало, и все обмены пленными и заложниками у нас были равными, то есть несколько человек за одного не давали.

Но к великому сожалению, обменять Аркадия Айрияна (Наполеона) не удалось. Для его освобождения мы содержали двоих военнопленных, один из которых был командиром танка из Карвачара по имени Эльхан, другой – его напарником, лезгин по национальности. Мне пришлось по телефону вести переговоры со многими родственниками пленных, как этих двоих, так и других, по поводу их обмена с Наполеоном. Вначале все они обещали организовать это без проблем, но затем все без исключения давали один и тот же ответ: извините, мы ничего сделать не можем, так как Аркадий Айриян находится под контролем президента, и его вопрос может решить только сам Гейдар Алиев. Однако родственники пленного танкиста Эльхана продолжали обещать. Однажды по телефону меня попросили подождать, дескать, скоро его отец поедет из Кельбаджара в Баку к Алиеву и устроит обмен. Мне это показалось странным. Как он может поехать, если дорога лежит только через наш Мартакерт, неужели у них есть другая дорога? Я сразу же задал ему провокационный вопрос: а что, вы надеетесь открыть дорогу через Мартакерт? Мой собеседник возразил: что вы, у нас же есть дорога через Шаумян, и отец Эльхана через несколько дней будет здесь.

Мне стало ясно, что они через Мровский хребет построили новую дорогу, связывающую с Карвачаром. Я тут же позвонил Ролесу Агаджаняну, который в то время был начальником инженерной службы Армии обороны, и спросил, что вы знаете про дорогу азеров к Карвачару. Он очень удивился: «А мы-то и не знали, всё думали, откуда у них появляются силы и техника. Теперь все ясно, примем меры». Как я уже сказал, мы так и не смогли обменять Наполеона, но впоследствии Эльхана и его напарника лезгина Роберт Kочарян, уже будучи председателем ГКO НKР, безвозмездно, в одностороннем порядке передал азербайджанской стороне. Наш Аркадий тогда ещё был жив и томился в Баиловской тюрьме города Баку.

После создания структуры парламента, которая состояла из семи парламентских комиссий, последние формировались спонтанно, депутаты добровольно записывались, в какую хотели. Комиссию по государственному строительству и праву, в которую желающих было мало, формировал я, и считая ее важнейшей из всех, записал туда и Карена Бабуряна, юриста по специальности. Всю первую неделю он отсутствовал на сессиях, и когда формировалась комиссия и нам необходимо было из числа ее членов выдвинуть председателя комиссии, то я предложил на эту должность опять–таки К. Бабуряна, хотя все были против, так как он в парламенте так ещё и не появился. Оказалось, он был болен.

Тем не менее, я настоял на том, чтобы председателем выдвинули именно его, а не меня, так как я сам был инженером, он же – юристом, а в этой комиссии юрист мог принести гораздо больше пользы. Мне удалось уговорить ребят избрать на этот пост Карена Бабуряна, о чём мы впоследствии глубоко сожалели, так как он всегда в решающую минуту, образно говоря, оказывался на тяжелой чаше весов. Одновременно с формированием парламента началась и закулисная борьба за власть, которая всегда была бичом для нашей нации, как случилось и на сей раз.

В ночь с 13 на 14 апреля, приблизительно в 3 часа, нам сообщили, что у себя в квартире убит Артур Мкртчян. В это время я находился в кабинете Олега Есаяна, где, помимо нас, были еще несколько депутатов, так как в тот период мы круглые сутки поочередно несли дежурство. В здании находился также Георгий Петросян, который официально был избран заместителем председателя Верховного Совета НКР и тоже дежурил в своем кабинете. Эта весть, конечно, прогремела как гром среди ясного неба. Сразу же возникли мысли о мщении и могло начаться взаимное уничтожение, то есть война между сторонниками «Дашнакцутюн», которые обладали немалой силой в лице хотя бы Первого батальона, командиром которого был Ашот Гулян (Осколка), равного которому по отваге, боевому духу и преданности идее нации не было в Карабахе, и сторонниками АОД, то есть Левона Тер-Петросяна, который имел здесь множество своих людей, в основном в исполнительной власти и силовых структурах, конечно, во главе с Робертом Кочаряном.

Но, к счастью, разум возобладал. В столь тяжелое для нас время междоусобный конфликт мог оказаться слишком болезненным для всех, хотя, с другой стороны, раз и навсегда очистил бы страну от внутренних врагов, и, возможно, наша страна не была бы в таком плачевном состоянии и сохранились бы национальные ценности.

Впрочем, вернемся к нашим событиям. Уже к утру, около 6 часов, в здании Верховного Совета появился Валерий Балаян, который был членом Комитета «Дашнакцутюн», председателем парламентской комиссии по обороне. Он вместе с Левоном Мелик-Шахназаряном, который был председателем парламентской комиссии по внешним отношениям, уже успел побывать на квартире Артура Мкртчяна. Они оба были в хороших отношениях с его семьей. В. Балаян сообщил всем нам, что это был несчастный случай и надо с этим смириться. Уже к 7 часам утра приехал также министр внутренних дел Армен Исагулов, и мы все вместе поехали на квартиру Артура Мкртчяна. Дома находилась только супруга, он же, то есть тело Артура, было положено на стол в середине зала, у них была двухкомнатная квартира. С супругой поговорить не удалось, так как она была, известно, в каком состоянии. Тело мы осмотрели. Оказалось, что пуля вошла в голову со стороны затылка на уровне нижней части правого уха и вылетела выше лобной части черепа и попала в стену примерно на полметра ниже потолка. Было непохоже на то, что самому возможно было бы выстрелить себе в затылок таким образом. Но тем не менее, версия осталась прежней – та, которую выдвинули правоохранительные органы Армении с согласия руководства «Дашнакцутюн», для которых, наверное, были более ценны мёртвые герои, чем живые патриоты.

После смерти Артура Мкртчяна, первого председателя Верховного Совета НКР, действительно началась открытая борьба за председательское кресло. Согласно закону о Верховном Совете обязанности спикера автоматически были возложены на единственного тогда заместителя председателя Верховного Совета, избранного парламентом, Георгия Петросяна, также активного члена партии «Дашнакцутюн», строго следовавшего духу и букве устава этой партии. Он был назначен на эту должность временно, до проведения полноценных выборов и избрания легитимного председателя Верховного Совета из состава парламента. Ереванские власти во главе с Л. Тер–Петросяном стремились любой ценой водворить на пост председателя Верховного Совета НКР своего ставленника Роберта Кочаряна. На этот пост были выдвинуты две кандидатуры: Георгия Петросяна от фракции «Дашнакцутюн» и Роберта Кочаряна – от сторонников исполнительной власти НКР, которая после избрания Олега Есаяна председателем Совмина почти полностью была на его стороне, хотя самого О. Есаяна выдвигал на пост премьера член Комитета «Дашнакцутюн» Валерий Балаян.

Голосование по указанным кандидатурам проводилось несколько раз, но никто из них не смог набрать достаточное число голосов депутатов. В соответствии с законом председатель избирался квалифицированным большинством голосов, то есть двумя-третями от общего числа членов парламента, которое ни один из кандидатов так и не смог набрать.

После второго безрезультатного голосования обе стороны, чтобы оставить за собой право выдвигаться ещё и в третий раз, так как больше 3 попыток не позволялось законом, выдвинули других кандидатов – от АРФД был выдвинут Шаген Мегрян, от АОД – Валерий Алексанян, которые, однако, тоже на набрали необходимого количества голосов. Когда Георгий Петросян и Роберт Кочарян должны были выдвинуть свои кандидатуры во второй раз, я попытался поговорить с одним из депутатов, у которого имелось достаточно сторонников. Вначале они были на нашей стороне, но затем, после формирования властных структур оказавшись не у дел, хотя многие и работали руководителями предприятий, а впоследствии вошли в структуру Армии обороны, эти люди перешли на сторону АОД.

С одним из них, Ролесом Агаджаняном, мы были приятелями. Обратившись к нему, я спросил, зачем они поддерживают Роберта Кочаряна? Ведь им известно, что он является человеком Левона Тер-Петросяна и выполняет все его указания. Но Ролес не внял моим словам, так как уже был на той стороне. Не знаю, что он рассказал Роберту, но на следующий день перед началом сессии Верховного Совета, где должно было пройти голосование по кандидатуре председателя парламента, Роберт Кочарян отозвал меня в сторону для конфиденциального разговора и в упор спросил: «Радик, по-твоему я предатель?». Поняв, в чем дело, я ему ответил, что никогда от своих слов не отказываюсь, и повторил ему то, что сказал Ролесу про Левона Тер-Петросяна, а именно, что Левон является предателем, а ты его человек, и мало ли что может случиться. Он ничего не стал опровергать, то есть был согласен с тем, что Левон Тер-Петросян предатель, но предупредил меня, чтобы в следующий раз, если мне захочется что-то сказать, я говорил прямо ему, и в этом я с ним согласился.

Итак, ни во второй, ни в третий раз, когда баллотировались уже другие кандидаты, никто не был избран, и руководить парламентом продолжал исполняющий обязанности председателя Георгий Петросян, который ранее был избран депутатами заместителем председателя Верховного Совета.

Между нашей фракцией и Робертом Кочаряном неоднократно проводились переговоры. От «Дашнакцутюн» в переговорах, как правило, участвовали Валерий Балаян, Ваан Ованесян, член Бюро «Дашнакцутюн», представитель Арцахского комитета партии, то есть фактически его руководитель Сергей Шахвердов, иногда Левон Мирзоян, и практически никогда не удавалось прийти с Робертом к компромиссу. Однажды дошло до того, что после очередных переговоров я не выдержал и возмущенно спросил: «Неужели Роберт Кочарян такой волк, что с ним невозможно договориться?». Впоследствии, когда на стороне Кочаряна было уже более 80% депутатов, Георгий Петросян заявил мне, дескать, ты всегда был недоволен нашими переговорами, так вот, если можешь, иди поговори с ним. «Теперь, когда вы всё провалили и всё уже кончено, ты мне предлагаешь вести переговоры?», – возмущенно ответил я.

К тому времени уже более половины депутатов им удалось перетянуть на свою сторону. Причина была в том, что Роберт Кочарян пользовался поддержкой Левона Тер-Петросяна и, конечно, его высокопоставленных чиновников, которые нередко приезжали в Степанакерт и выступали в нашем парламенте, открыто призывая, подчас даже с прямыми угрозами, избрать Роберта председателем парламента. Они умели это делать. В основном на их сторону перешли депутаты, которые в прошлом были советскими чиновниками и независимыми депутатами, имевшими заслуги в национально-освободительном движении, но при формировании парламента и правительства НКР оказавшимися за бортом по вине руководства АРФД, которое стремилось полностью завладеть властью, забыв о справедливости, что и погубило его. Некоторые руководящие члены АРФД даже тайно работали на Роберта Кочаряна и на органы безопасности, которыми руководили старые советские кадры.

Степанакерт продолжал подвергаться авиаударам, обстреливаться со всех сторон, особенно болезненным был артобстрел со стороны Шуши из установок «Град», которые вместе со специалистами азербайджанцам предоставляла Советская Армия. Москва почему-то всячески помогала им, и все это несмотря на то, что и по численности, и по технической оснащенности, и по вооружению они в десятки раз превосходили нас.

Терпеть обстрелы из города Шуши, который находится на расстоянии 6–7 километров от Степанакерта и примерно на 1000 метров выше него, так что оттуда можно было артиллерийским снарядом попасть в любое окно, дальше было нельзя. Силы самообороны во главе с Аркадием Тер–Тадевосяном спланировали, разработали операцию по освобождению Шуши и в ночь с 8 на 9 мая провели ее, о чем в подробностях известно многим. Утром 9 мая 1992 года мы побывали в уже освобожденном Шуши, где в соборе Святого Христа Всеспасителя «Казанчецоц», ещё забитом оставшимися от азеров боеприпасами, предстоятелем Арцахской епархии Армянской Апостольской Церкви епископом Паргевом Мартиросяном был отслужен первый молебен. В это время азеры и советские самолеты ещё обстреливали уже освобожденный, наш Шуши. На обратном пути мы принесли из Шуши букетик полевых цветов и возложили на могилу первого председателя Верховного Совета НКР Артура Мкртчяна.

После освобождения Шуши в результате активных действий азербайджанской стороны ситуация по всей линии фронта резко обострилась. Одновременно в Арцахе продолжалось внутриполитическое противостояние из-за вакантной должности председателя Верховного Совета. Дашнакское руководство не желало уступать этот пост, а руководство Армении, то есть АОД, шло на любые шаги, чтобы председательское кресло у них отнять. Для достижения этой цели команда Левона Тер-Петросяна даже задерживала обеспечение сил самообороны Арцаха военной техникой и боеприпасами, которых в то время в Армении было достаточно. Они были приобретены и доставлены с помощью наших соотечественников из Диаспоры. Нашим внутренним противостоянием, как всегда, воспользовались наши враги. Несмотря на то, что у них было достаточно вооружения, военной техники, боевых самолётов, боеприпасов и живой силы, о чем известно всему миру, им каким-то образом удалось ещё и подкупить россиян в лице тогдашнего руководства России.

Азеро-советские войска, оснащенные по последнему слову военной техники, при поддержке с воздуха начали свою операцию по захвату НКР с Шаумянского района, достаточно потрепанного после операции «Кольцо», в результате которой были опустошены многие армянские села региона. Кремлевские руководители под предводительством предателя Горбачева позволили азербайджанцам осквернить армянское село Чардахлу, которое в годы Великой Отечественной войны дало Советской Армии двух маршалов Ованнеса Баграмяна и Амазаспа Бабаджаняна, более 20 генералов, заслуги которых перед советским государством были неоценимы. Достаточно отметить, что весь азербайджанский народ не дал в Великой Отечественной войне даже 10% от числа героев одного этого села.

Летом 1992 года из Армении в Шаумян для защиты района и освобождения захваченных к тому времени армянских сел подрайона было переброшено около 200 вооружённых добровольцев во главе с кадровым полковником Владимиром Карапетяном. К сожалению, все вышло наоборот. Была подготовлена операция по освобождению захваченных противником сел, в соответствии с которой на участке фронта, где наши должны были пойти на прорыв, армянские силы были построены таким образом, что в центре располагалась основная группа во главе с полковником, а по флангам меньшими силами – местные фидаины во главе с шаумянскими ребятами.

И когда ночью наши разминировали пространство на линии фронта, чтобы рано утром пойти в наступление, по этому коридору почему-то раньше армянских бойцов в наступление двинулись вражеские силы во главе с подразделениями Советской Армии с тяжелыми танками и другой военной техникой. То есть против простых добровольческих сил самообороны была брошена кадровая армия СССР, предназначенная для защиты этих же людей от внешних врагов. Когда танки ворвались в наше расположение, то центр с основными силами, возглавляемый полковником Карапетяном, без сопротивления оставил свои позиции и начал отступление вместе с всем вооружением, бросив местных фидаинов на произвол судьбы. Благо, советские солдаты не стали уничтожать местное население, но предупредили, что за ними идут азербайджанские варвары, которые убивают даже женщин и детей. Благодаря этому шаумянским ребятам во главе с Шагеном Мегряном и другими активистами удалось за считанные часы организовать вывод мирного населения района через леса и горы в Мартакертский район. Люди оставили все, что было нажито за многие века армянской истории. Так началась депортация всего армянского населения Шаумянского района, причем из Шаумяна в сторону села Талиш Мартакертского района НКР не было нормальной дороги, а имеющиеся были заняты азербайджанцами, и людям пришлось вместе с детьми, женщинами и стариками идти по труднопроходимым горам, где было много потерь.

Итак, армянское население всего Шаумянского района с большими трудностями пешком добралось через Мартакертский район до Степанакерта, где по мере возможности люди размещались кто по родственникам и друзьям, а кто в основном по детским садам и школам. К тому времени общежития уже были заняты беженцами из Сумгаита, Баку и других районов Азербайджана. В результате бомбежек и артобстрелов Степанакерт был почти разрушен, а прибывших надо было обеспечить еще и питанием, которого не хватало самим степанакертцам. В тот период пролевоновские силы стали вести весьма опасную агитацию, утверждая, что дашнаки предали Шаумян, то есть старались сформировать у местных неприязненное отношение к шаумянцам, в то время как все обстояло совсем наоборот. Именно Левон Тер-Петросян со своей командой содействовал сдаче Шаумянского, а затем и Мартакертского района. Не имея возможности жить в Степанакерте, шаумянцам пришлось постепенно перебраться в Армению, а затем и дальше за ее пределы, что и было задумано Левоном Тер-Петросяном. Необходимо отметить, что до захвата Мартакерта, летом 1992 года, на подступах к линии фронта под этим райцентром нашими был подорван на мине также Владимир Карапетян вместе с командиром Мартакертского оборонительного района Вагифом Галстяном, что позволило уничтожить следы сдачи Шаумяна и облегчило сдачу Мартакерта.

Сразу после захвата Шаумяна «доблестные» советские войска оккупировали и Мартакертский район с дальнейшей передачей захваченных территорий туркам-азерам. Такая же участь постигла и мое родное село Матагис, где находился наш отчий дом, добротно построенный моим отцом с расчетом на троих братьев. Мой отец был истинно верующим человеком, который благословлял нас, своих детей, в нашей национально–освободительной борьбе и радовался тому, что все его сыновья являются активистами Движения. Как я уже упоминал, он умер в феврале 1992 года и благо не видел захват азербайджанцами нашего села, которое произошло летом того же года. В то время в селе проживали моя 80-летняя мать и младший брат с женой и четырьмя маленькими детьми. Не стану вдаваться в подробности, но об одном все же скажу. Захватив село, турки не стали разрушать и сжигать дома, ибо полагали, что все останется им. Однако после его освобождения нашей армией там со своей бригадой дислоцировался ныне печально известный Манвел Григорян, и он как раз-таки и разобрал наш дом, так как он был построен из доброкачественных материалов, и вывез их в свой Эчмиадзин. Более того, ему хватило наглости вырубить весь цветущий сад.

Когда советские войсковые подразделения в массовом порядке начали захват всего Мартакертского района, сложилась тревожная ситуация, и в парламенте НКР стали создавать депутатские группы из 3 человек для ведения в близких к линии фронта населенных пунктах НКР разъяснительной работы. В одну из таких групп для работы в Мартакерском районе вошли я как уроженец этого района, Джеймс Каграманян, тоже мартакертский, и член Президиума Верховного Совета Валерий Алексанян, хотя он и был родом из Аскеранского района. Мы выехали в район примерно за 5 дней до того, как Мартакерт сдали. Встречи начали с верхнего подрайона – Гетавaн, Атерк, Вагуас, Оратаг и т.д. Собирали командиров сил самообороны, беседовали о состоянии подразделений и их оснащенности вооружением, затем проводили в населённых пунктах общее собрание, призывая народ стоять твердо и защищать родные села. По окончании работы в верхнем подрайоне мы выехали в райцентр Мартакерт. В это время к нам уже присоединился также руководитель, то есть глава администрации Мартакертского района Нерсес Оганджанян, который, кстати, тоже являлся депутатом Верховного Совета от своего района.

Приехав в Мартакерт, мы решили повидаться с командующим Армией обороны НКР Аркадием Тер-Тадевосяном, в это время здесь же вместе с ним находился также генерал Арутюнян из Еревана. Заехали в штаб сил самообороны Мартакерта. Мы были еще во дворе штаба, когда к нам вышел Аркадий Иванович (Командос), который не стал скрывать своего возмущения: видимо, он уже знал и о нашей цели, и о планах Армении, то есть Левона Тер-Петросяна, о сдаче Мартакерта, и о том, что мы ведем противоположную их планам деятельность. Так как он был лично знаком только со мной по совместной работе по созданию сил самообороны НКР, то и обратился ко мне как бывший мой командир, упрекнув нас в том, что мы вмешиваемся не в свои дела. Ну и я ему ответил в том же духе, что это уже наше дело.

Из штаба мы отправились в село Магавуз продолжать свою миссию, где провели очередное собрание. Кстати, там я встретил и своего младшего брата, Бориса Айрияна, который после взятия турками Матагиса в составе сил самообороны защищал подступы к Магавузу. В советский период он служил в Германии, был пулемётчиком, достойно выполнил свой долг перед родиной, на нашей войне был ранен и продолжал воевать до победы.

Завершив свою миссию, мы вернулись в Степанакерт. К слову, хочу подчеркнуть, что весь Верховный Совет НКР, состоявший из 80 депутатов, плюс всю администрацию обслуживали всего две автомашины, оставшиеся со времен СССР – «Волга» ГАЗ–31 и «Нива». Мы были в районе как раз на этой «Волге». И вот на обратном пути, когда мы отъехали от Мартакерта километров на 3–4, нагнали автомобиль «Жигули», который был забит парнями, один из них даже примостился прямо на капоте. Мы остановились, и двое ребят пересели в нашу машину. Во время беседы они, узнав, кто мы такие, рассказали, что сами являются членами группы «Арабо», которая позднее попала под Мартакертом в окружение и в полном составе из 70 человек была уничтожена.

И вот что они рассказали: в это время в Мартакерте был один единственный танк с русским экипажем, который был прислан из Армении, и он на тот момент как раз находился на нашей позиции. Эти ребята находились здесь же, рядом и слышали переговоры нашего экипажа с танкистами азербайджанской стороны, которые тоже были русскими. Именно они в упор и расстреляли группу «Арабо». Так вот, «азербайджанские» русские предупредили «армянских» о том, что они – свои, одной с ними крови, и не надо их обстреливать. К тому же ребята сообщили, что средства связи у членов группы «Арабо» одновременно отказали, видимо, они не были нормально заряжены. Выходит, что посланный из Армении генерал специально пожертвовал группой «Арабо» для спокойной сдачи Мартакерта, так как эта группа состояла из таких отчаянных ребят, истинных героев и патриотов, которые не позволили бы никому, даже советским войскам, захватить Мартакерт.

Советские армейские подразделения совместно с азерами продолжали захват сел Мартакерского района. В это время у нас была острая нехватка и оружия, и боеприпасов, и военной техники, а из Еревана будто специально ничего не поставляли, хотя там оружия было достаточно. На мой взгляд, причина крылась в том, что власти в НКР не устраивали Левона Тер-Петросяна. Он ненавидел партию АРФ «Дашнакцутюн» из-за того, что его отец, Акоп Тер-Петросян, за предательство был позорно изгнан с семьёй из Ливана дашнаками, поэтому Левон Тер-Петросян жестоко мстил как дашнакам, так и другим патриотам, и преданным народу героям.

Придя к власти в Армении с помощью Кремля посредством отстранения Комитета «Карабах» Игоря Мурадяна и его сторонников от руководства национально–освободительным движением, Левон Тер–Петросян создал свою команду, большинство членов которой в прошлом, как и он сам, были завербованы органами госбезопасности, отличались алчностью и готовностью ради своей выгоды продать всё и вся. А тех, кто не подчинялся им, они либо подкупали, либо же устраняли физически. Таким вот образом придя к власти, Левон Тер-Петросян, в первую очередь, стал уничтожать в Армении наиболее стратегически важные объекты, которых было предостаточно, где в случае войны предусматривалось в кратчайшие сроки наладить выпуск любого оружия и военной техники, благо специалистов и учёных мирового масштаба у нас было предостаточно.

Предложения наших ученых создать разного рода оружие возмездия, вплоть до летающих тарелок, администрация Левона Тер-Петросяна категорически отвергала, более того, эти специалисты оказывались в таких условиях, что вынуждены были голодать, страдать от презрения и бездеятельности, и как результат, многие стали покидать пределы Армении.

В то же время наши настоящие враги, хоть мы и считаем их недоумками, свои заводы не трогали, берегли, более того, уже во время войны стали выпускать разного рода оружие и технику. Слава Богу, что у них не было специалистов, потому что в свое время на этих предприятиях работали армяне и русские. Впрочем, об этом говорили и сами азербайджанцы. Хочу привести одно реальное изречение, высказанное азербайджанским чиновником во время застолья своему армянскому коллеге из Степанакерта. Он сказал: «Знаете, почему вы так плохо живете? По сути, азербайджанский народ состоит из 7% грамотных и порядочных людей и 93% подонков, а ваш армянский народ – из 7% подонков и 93% грамотных, преданных и талантливых людей, но обоими нашими народами руководят те же 7%». И потому я часто молю Бога спасти наш народ как от внешних, так и внутренних врагов, тем более что не будь внутренних врагов, с внешними мы справились бы, но, увы, нашему народу за свою историю приходилось воевать на два фронта.

Кольцо вокруг Арцаха все более сужалось. К концу лета 1992 года в Мартакертском районе сложилась очень тяжелая обстановка. Азербайджанцы совместно с советскими войсковыми подразделениями уже приближались к нашему монастырю «Гандзасар», который оказался под угрозой захвата, к селам Арачадзор и Ванк, откуда уже открывалась прямая дорога на Степанакерт.

Одна из причин слабого сопротивления Мартакерта, на мой взгляд, состояла в том, что перед сдачей района был убит командир сил самообороны Мартакертского района Леонид Азгалдян, о котором, наверное, еще будет написано много. Но я вкратце скажу: это был великий полководец и учитель, кристальнейший человек, преданный Родине и идеям нации, умелый стратег. Он был убит выше нашего села Мадагис где-то на 3–4-ом километре дороги Дастакерт–Мадагис. Эта дорога такова, что при спуске из Дастакерта правая ее сторона все время нависает над пропастью, левая же постоянно идет под склоном, покрытым лесом или зарослями. Отсюда в него и стреляли, то есть со стороны шофера, и попали именно в Леонида, шофёр же остался жив. И как было проведено следствие по этому делу, мало кому известно. Несколько ранее при защите села Чайлу погиб его заместитель и воспитанник, один из умелых и профессиональных командиров Владимир Балаян, после чего Мартакертский район оказался неспособным обороняться. Тем более что на стороне турок воевала Советская или уже Российская армия, так как Советский Союз распался, а правопреемницей и ответственной за дальнейшую судьбу всех структур и национального достояния была Россия, которой ещё руководили горбачевские кадры…

Как было сказано выше, турки были уже на подступах к Гандзасару, выборы председателя Верховного Совета НКР так и не состоялись, а помощь из Еревана была приостановлена, так как Роберт Кочарян не был у власти. Тогда мы, парламентская фракция «Дашнакцутюн», в которой оставалось около 15 человек, собравшись, провели совещание. Обсудив ситуацию, решили, что если мы не уступим власть пролевоновской команде в лице Роберта Кочаряна, то может случиться непоправимое. К этому времени с их стороны было выдвинуто предложение создать Государственный комитет обороны во главе с Робертом Кочарян с передачей этой структуре всей полноты государственной власти, за Верховным же Советом оставлялись только функции, связанные с внешней политикой.

Итак, заседание Президиума, на котором предстояло образовать Государственный комитет обороны, было назначено на 16 августа 1992 года. В состав Президиума Верховного Совета входили:

1. Георгий Петросян – и. о. председателя ВС НКР
2. Владимир Акопян – секретарь Президиума
3. Левон Мирзоян – председатель комиссии по внешним отношениям

4.Карен Бабурян – председатель комиссии по праву и государственному строительству

5. Валерий Балаян – председатель комиссии по обороне
6. Валерии Газарян – председатель комиссии по экономике
7. Гамлет Григорян – председатель комиссии по просвещению и науке
8. Валерий Алексанян – председатель комиссии по сельскому хозяйству
9. Вячеслав Агабалян – председатель комиссии по здравоохранению
10. Грант Хачатрян – мандатная комиссия и этика

В работе заседания Президиума Верховного Совета из рядовых депутатов участвовал и я – Радик Айриян, так как депутаты имели право на это, а также Олег Есаян, как депутат и премьер-министр НКР, поскольку решалась и его судьба, ведь полномочия премьера передавались председателю ГКО Роберту Кочаряну. И вот когда Президиум продолжал обсуждение, и все ждали Роберта Кочаряна для принятия окончательного решения, в кабинет вошел Кочарян вместе с ничем не приметным в то время Самвелом Бабаяном, который в ноябре 1991 года был обменен на одного из работников Республиканской прокуратуры Азербайджана, взятого в заложники нашими ребятами в здании областной прокуратуры, куда он был командирован. В тот период, как я уже отмечал выше, вопросами пленных и заложников занимался Роберт Кочарян, и перед этим я обратился к нему с просьбой обменять прокурора на Аркадия Айрияна (Наполеон), которого в Баку осудили к высшей мере наказания. Однако Роберт Кочарян сказал, что прокурора необходимо обменять именно на Самвела Бабаяна, в связи с чем я спросил, неужели нельзя целого прокурора обменять на двоих простых ребят, но он ответил отказом.

В то время, в августе 1992 года, Самвел Бабаян служил в штабе сил самообороны на должности, кажется, заместителя командующего. Выходит, что ещё в 1991 году, когда он находился в плену в Баиловской тюрьме города Баку, на него, человека с семиклассным образованием, была кем–то сделана ставка с целью в дальнейшем назначить его командующим Армией обороны НКР. И для этого у его покровителей были возможности, несмотря на то, что здесь, и в особенности Роберт Кочарян, а тем более Левон Тер Петросян, знали о его поведении в азербайджанском плену, в том числе, то, о чем рассказывал Акоп Багманян. …

Роберт Кочарян, зная обо всем этом, тем не менее, став председателем Государственного комитета обороны, назначил командующим АО НКР именно Самвела Бабаяна, уволив с этой должности прошедшего афганскую войну и проведшего шушинскую операцию легендарного Аркадия Тер-Тадевосяна (Командос). Ну а история нашего народного мстителя Акопа Багманяна кончилась тем, что в 2004 году на территории России его убили неизвестные, тело же было обнаружено лишь через несколько лет после убийства. Также в России умер и его родной брат Самвел Багманян, который тоже участвовал в расстреле полковника Блахотина. Третий участник этого акта ныне живёт за пределами Армении.

И вот когда Роберт Кочарян с Самвелом Бабаяном вошли в кабинет Президиума, мы заметили, что Бабаян ведет себя настолько вызывающе и вульгарно, будто это он, а не Роберт Кочарян назначается на должность. Видя, что никто из членов Президиума не реагирует на его поведение, я ему задал вопрос: «Самвел, ты что, уже считаешь себя командующим?». Ведь в это время командующим АО НКР был Аркадий Тер-Тадевосян, но мы еще не знали, что он уже отправлен в Ереван. На мой вопрос Самвел Бабаян, зная мою позицию, также с иронией, ответил, что нашей армией должны руководить профессиональные военные специалисты. «У вас же столько генералов, полковников, вот они пусть и командуют!», – сказал он.

Хотя Бабаян уже знал, что назначен командующим Армией обороны, в его словах была и правда. Действительно, армию формировали, создавали ее структуры, планировали и разрабатывали военные операции все те же кадровые генералы и офицеры, а он, Самвел Бабаян, командовал, и притом очень смело.

Итак, в этот день, 16 августа 1992 года, Президиум завершил свою работу тем, что издал Указ о создании Государственного комитета обороны, в который входили исполняющий обязанности председателя Верховного Совета, руководители силовых структур, председатель парламентской комиссии по обороне и ещё кто-то, и назначил Председателем ГКО Роберта Кочаряна, возложив на него обязанности премьер-министра и верховного главнокомандующего Армией обороны НКР. Премьер Олег Есаян был снят с должности, но оставался депутатом Верховного Совета, как и другие.

Уже на второй или третий день после назначения Роберта Кочаряна председателем ГКО из Армении началась массовая поставка оружия, боеприпасов и военной техники, а также живой силы. В течение нескольких дней наша армия была готова к контрнаступлению, и после этого начался процесс освобождения населённых пунктов Мартакертского района, занятых турками совместно с советскими захватчиками, что нам удавалось весьма легко благодаря духовно-патриотическому подъему наших бойцов, долго ждавших этой возможности.

У турок же было наоборот. К этому времени Россия вывела из Азербайджана свои войска, хотя и оставила азербайджанцам бесчисленное количество оружия, боеприпасов и техники, что помогло нам впоследствии, ибо доставалось нашей армии в виде трофеев. У нас ходила молва, что командир 2-го оборонительного района Монте Мелконян (Аво), ещё при жизни ставший легендой, ругал своих бойцов, которые выводили из строя вражеские танки и другую технику, за то, что не смогли завладеть ими в исправном состоянии. В начале 1993 года карабахские вооруженные силы в массовом порядке очищали наши земли от ненавистного врага, основные боевые действия велись в Мартакертском районе, 90% территории которого было оккупировано врагом к осени 1992 года.

Одновременно с нашими победами на фронте в верхних эшелонах власти Армении, а также Арцаха происходили иные явления. Как и в начале нашего Движения в 1988 году, одни люди, сплотившись в единый кулак, решали общенациональные задачи, другие же всеми силами стремились оказаться в лидерах, чтобы в дальнейшем использовать свое положение в личных интересах. Так и теперь за кулисами решались такие вопросы, как: сколько нам нужно побед, кто и как должен пользоваться результатами победы, кто способен помешать их планам? И такими людьми, которые были помехой для некоторых продажных руководителей и мешали им совершать свои грязные дела, могли быть только сильные, авторитетные, преданные своему народу и Родине бесстрашные командиры, за которыми стояли их бойцы. Такими полководцами были Леонид Азгалдян, Владимир Балаян, Ашот Гулян (Осколка), Монте Мелконян (Аво), Норайр Даниелян и многие, рангом чуть ниже, офицеры. И за кулисами решались вопросы их вербовки или физического устранения, чтобы в дальнейшем они не оказались в верхних структурах власти – как гражданской, так и военной, и не мешали бы им реализовать свои планы.

К этому времени уже не было в живых Артура Мкртчяна – первого председателя Верховного Совета НКР, командира сил самообороны Мартакертского района Леонида Азгалдяна, его заместителя Владимира Балаяна. И вот в конце августа 1992 года наши вооруженные силы, освобождая территорию Мартакертского района, уже подходили к стратегически важному объекту – Сарсангскому водохранилищу. На пути к нему с правой стороны от трассы, примерно в 5 километрах, находилось село Мехмана, где в основном проживали греки. Оно в это время находилось в руках у азербайджанцев, которые чинили препятствия для освобождения Сарсанга. Освободив Мехману, Ашот Гулян (Осколка) со своим батальоном возвращался к селу Члдран, которое уже было в наших руках. Они шли по склону горы по тропе почти в один ряд, и когда до Члдрана оставалось примерно полтора километра, вдруг со стороны нашего села из маленького лесочка, который находился ниже трассы, снайперским выстрелом был убит легендарный командир Первой роты (и действительно, эта рота при формировании сил самообороны НКР была создана первой, впоследствии стала Первым батальоном) Гулян Ашот Армоевич.

То, о чём я сказал, нам лично во время посещения нами в 1994–95 гг. места гибели Ашота Гуляна в подробностях рассказал его заместитель Левон Мнацаканян, который тогда шёл за Ашотом. Сам Левон Мнацаканян впоследствии до 2018 года был министром обороны и командующим Армией обороны НКР. Но и это убийство до сих пор не расследовано, хотя, по слухам, даже известно имя убийцы. Сам Ашот Гулян 8 раз был ранен в боях, но всегда оставался в строю. Если его командир артиллерии в дальнейшем стал министром обороны, то становится ясно, почему Ашота сегодня нет с нами. Он один из тех, кто действительно заслуживает звание Национального героя, наряду с такими личностями, как Леонид Азгалдян, Монте Мелконян, возможно, ещё несколько человек из Армении и Арцаха. И России! Те, кто добровольно пошел воевать за Родину, а не те, кто получал высочайшие награды Родины согласно штатному расписанию, среди которых были преступники и предатели, что дискредитировало эти высокие почетные награды и звания.

Почему физически были устранены именно самые преданные, отчаянные, талантливые и принципиальные командиры, имевшие собственные планы решения национального вопроса, которые не совпадали с планами руководителей Армении, поставленных во главе нашей страны теми же врагами армян, что на протяжении всей нашей истории стремились очистить от нас наши библейские территории, так называемый «земной рай», созданный Богом и заселенный им именно нашим народом? Ведь не зря же сам великий Джордж Байрон утверждал, что на армянском языке говорили боги.

Планы наших патриотов не устраивали ставленников извне в лице Левона Тер-Петросяна с собственной командой в Армении и его сателлитов в Арцахе, которые ради достижения и сохранения власти готовы были предать всё святое. Поэтому они устраняли именно всех тех командиров, патриотов, которые обладали силой, пользовались большим уважением и авторитетом среди населения. Будь они живы, то взяли бы в свои руки командование армией, сменили бы руководство страны, так как уже тогда было ясно, чем дышат эти наши горе-руководители. И я уверен, что останься они в живых, мы бы освободили от азербайджанцев всю историческую территорию Арцаха, то есть земли до Куры – Аракса. Благо, уже тогда турки в панике бежали из Кировабада (Гандзака), Мир-Башира, Барды и других прифронтовых населённых пунктов. И только наше предательство спасло наших же врагов от полного краха и капитуляции.

Продолжение следует

Часть 1 читайте здесь

Радик Айриян (1947 г.)

Айриян Радик Тавадович родился 1 октября 1947 г. в селе Кочогот Мартакертского района НКАО. В 1966 г. закончил Степанакертскую школу рабочей молодежи № 4.

В 1980 году Закончил Воронежский инженерно-строительный институт, получив квалификацию инженера-механика. Участник Карабахского движения. Был депутатом Парламента НКР первого созыва и членом первого совета старейшин города Степанакерта