Арцахцы сожгли свою историю, документы и уехали

Обстрел, начавшийся в полдень 19 сентября 2023 года, продолжался до утра 20-го без перерыва. Было непонятно, кто в кого стреляет и из какого оружия. «Как назло» в тот момент позвонили с BBC и попросили разъяснить, что происходит. Я высунул телефон из окна и предложил послушать самим. «Пожалуйста, уйдите в безопасное место», – сказал мой коллега из Лондона. Были слышны звуки выстрелов из всех возможных видов оружия, от беспилотников до пулемётов. Даже в подвалы спускаться стало бессмысленно.

Помню, как в квартале «Арцах» в Степанакерте девушка сидела в беседке, говорила что-то невнятное и плакала. «Мне уже всё равно, пусть стреляют», – говорила она. Один из соседей сказал, что она сошла с ума, другой настаивал, что в состоянии алкогольного опьянения, ещё один сказал, что её муж погиб.

В подвалах того же квартала царил настоящий хаос: матери, не находя способа заглушить плач своих детей, вынуждены были присоединиться к ним: «Боже мой…» В каждом подвале был мужчина с автоматом; бои уже шли в городе, и не было никакой гарантии, что азербайджанские солдаты уже не вошли в город со стороны Шуши (именно так все и думали, хотя говорили больше об электричестве).

Услышав, что в подвале соседнего двухквартирного дома сформирован «отряд гражданской обороны» и что там есть генератор, я решил пойти туда и зарядить телефон. Там также находился молодой человек в штатском и с оружием. Всеказарменные койки были заняты. Бабушки, женщины и девушки спали, укутавшись в одеяла, а те, кто бодрствовал, кипятили воду, используя энергию дизель-генератора. На столе стояли наполовину пустые банки с вареньем, джемом и мёдом, которые, вероятно, привезли с собой уже депортированные сельчане. Девушки не предложили чай, да и просить было бессмысленно – было ясно, что «еда» предназначена только для «личного состава». На YouTube я наткнулся на микстейп, автор которого создал музыку из звуков артиллерийских выстрелов, а в Степанакерте ее, по сути, играли «вживую». Под слоями цементобетона «музыка» была еле слышна, но, выйдя наружу, я стал полноправным участником «концерта». «Под стены, под стены», — говорю я своему кузену.

Вернувшись домой, я рассказал ему забавную историю времен первой Карабахской войны: как один из наших соседей накрыл голову курткой, когда стреляли из «града». В нашем подвале не было места, да и смысла там оставаться не было. Поэтому мы решили поспать на третьем этаже, надеясь, что стреляют наши. Громкие звуки доносились совсем рядом, но сон нас сморил.

21 сентября, после встречи представителей Азербайджана и Арцаха в Евлахе, в городе восстановили электроснабжение, и распространился ложный слух об урегулировании ситуации. Какое уж тут урегулирование, если люди уже собирали вещи?

Хотя электричество уже было, дети вышли из подвалов во двор, женщины грели чай на дровяных печка и готовили еду, но в городе распространился резкий запах.

Помимо печей, во дворах пылали костры. Я не понимал, что это, пока тикин Флора не объяснила: «Сжигают документы и военную форму» (квартал «Арцах» в основном был населён семьями военных).

«Культ» огня начался ночью, люди сжигали свои советские чёрно-белые фотографии (кто вас узнает на этих снимках), а учреждения – свои архивы. В ту же ночь я заметил большой «пожар» в квартале Арцах и позвонил в Спасательную службу, думая, что пожар вспыхнул на теплоэлектростанции, отапливающей район.

Даже в этом хаосе Спасательная служба Арцаха отреагировала сразу после первого звонка и сообщила, что они уже на месте. Самым подходящим местом для сжигания армейских архивов была котельная в квартале Арцах, и пламя шло оттуда. «Ничего опасного», – заверили спасатели и ушли, хотя в трубах шипел кипяток и казалось, что где-то вот-вот произойдёт взрыв.

Я сказал одному зарубежному СМИ, что если так будет продолжаться, то это будет означать «начало» «конца» для Арцаха. Арцахцы сожгли свою историю, свои документы и уехали. Булгаков говорил, что рукописи не горят. Но разве это так?

Марут Ванян