Степанакерт, 2023

Новый министр социальных вопросов и труда Арсен Торосян опубликовал на своей странице в Фейсбук фрагмент своего интервью, где представил планы по интеграции арцахцев в общество Армении.

Торосян заявил, что правящая сила не хочет вводить в заблуждение наших «братьев и сестер», в отличие от оппозиции, которая говорит «о возвращении в Арцах или возвращении Арцаха». «Как вы собираетесь это сделать, допустим, в 2026 году вы придете к власти?», спрашивает Арсен Торосян.

Он говорит, что подход нынешнего правительства состоит в том, чтобы максимально интегрировать арцахцев в общество Армении. Торосян напомнил, что по программе жилищного обеспечения уже реализовано 800 сертификатов, подано 2000 заявлений.

Министр отметил, что будут разработаны новые программы, в частности, связанные с занятостью, с образованием детей. Он призвал закрыть карабахскую тему, которая «сама по себе закрылась, в частности, по вине той самой оппозиции».

Арсен Торосян, факитчески, отвечает не арахцам, а оппозиции, которая действительно выдвигает пустые тезисы, не предлагая конкретных решений. Хотя не важно, что предлагает оппозиция.

Министр Торосян сделал бы правильный шаг, если бы выслушал самих арцахцев. За два года после депортации правительству Армении так ни разу и не хватило смелости ответить напрямую на простые вопросы арцахцев. Ни разу не было встреч, реальной оценки нужд арцахцев, попытки сформулировать их коллективные права и интересы. Пусть они сейчас нереализуемы, но эти права есть, и не видеть их может только тот, кто намеренно попирает эти права.

Попытки арцахцев самоорганизоваться, протестовать и формулировать свои требования расцениваются как «терроризм» и стремление к «захвату власти». Права арцахцев как граждан Армении не признаны, несмотря на наличие синих паспортов. Об их имущественных права, утерянной частной и коллективной собственности никто не говорит. Не говорит и о том, имело ли правительство Армении право подписывать заявление 9 ноября 2020 года и Пражское заявление 2022 года.

Правительство Армении боится этих простых вопросов как огня, потому что ответы на них стали бы признанием фиаско политики правительства. Лучший способ защиты – нападение, вот почему невыполнение собственных обязательств правительство прикрывает борьбой с несуществующей оппозицией, шельмуя арцахцев как пророссийских «террористов», которые так и норовят отнять у нынешних правителей кормушку.

После летних каникул и «тихого» митинга арцахцев 2 сентября в Армении, фактически, началась новая волна растаптывания прав арцахцев — как подготовку к «концессии» Сюника.

Вчера брат Анны Акопян тоже внес свои пять копеек, вновь обвинив арцахцев в том, что они не послушались «нас», не остались в Карабахе, обвиняли Армению в том, что она не открывает коридор, а теперь прибыли в Армению и просятся назад.

Брат Анны Акопян, фактически, открывает большой «секрет», подтверждая, что открытие Бердзорского коридора зависело от Армении. Впрочем, еще в 2023 году Ален Симонян говорил, что они не требуют открытия блокированного Бердзорского коридора, чтобы Баку не потребовал «Зангезурский коридор». Теперь, когда в Вашингтоне подписан меморандум о «Зангезурском коридоре», брат Анны Акопян обвиняет арцахцев в том, что они тогда не согласились подвергнуться геноциду и покинули Карабах, а теперь просятся назад.

Арцахцы не просятся назад в «Азербайджан», как говорят члены правительства и оппозиция Армении. Арцахцы задают простые и четкие вопросы о своих правах, которые у правительства Армении вызывают истерику, а оппозиция стыдливо опускает глаза.

Армения и Азербайджан завершили текст мирного соглашения, однако Баку заявляет, что не подпишет его до тех пор, пока Армения не изменит свою Конституцию. Ереван разрабатывает новый устав, однако армянские избиратели могут отклонить его на референдуме, что способно сорвать соглашение. Зарубежные партнёры должны предоставить стимулы для подписания договора, в частности – инвестировать в транспортную инфраструктуру, которая потребуется после открытия границ. Об этом говорится в анализе  crisisgroup.org.

Многие граждане Армении давно считают, что Баку намерен в ближайшем будущем напасть на их страну. Эти опасения усилились из-за многолетней воинственной риторики Азербайджана, которая не смягчилась даже после того, как в 2023 году Азербайджан установил полный контроль над Нагорным Карабахом и прилегающими районами. В результате более 100 000 этнических армян были вынуждены покинуть свои дома.

В свою очередь, азербайджанцев тревожит будущее: они боятся, что Армения однажды восстановит военное превосходство и попытается вернуть Карабах.

Хотя сделка по урегулированию армяно-азербайджанского конфликта не гарантирует долговременный мир, она позволит обеим сторонам начать пользоваться его преимуществами. Но окно возможностей не будет открыто вечно: Баку и Ереван должны искать компромисс, чтобы избежать ситуации, когда соглашение станет возможным только после конституционного референдума. Найти «среднюю позицию» могло бы означать подписание договора, но с отсрочкой ратификации до изменения Конституции Армении.

Для Азербайджана такой компромисс был бы выгоден, учитывая непредсказуемость исхода референдума. С позиции силы Баку продолжает выдвигать требования Армении как в рамках переговоров, так и за их пределами. Азербайджанские официальные лица заявляют о заинтересованности в мирном договоре, но демонстрируют мало готовности к уступкам. В итоге Армения согласилась на все условия Баку, кроме одного. Она пошла на роспуск Минской группы, сделала односторонние уступки в вопросах делимитации границы и фактически отказалась от возвращения беженцев в Карабах. Ереван также намекнул (хотя и не совсем однозначно), что готов к конституционным изменениям, однако не ранее 2026 года, когда изначально планируется референдум по новой Конституции. Принятие национального устава – это уступка, которую премьер-министр Никол Пашинян не может сделать единолично: её должны одобрить избиратели.

По сути, правительство попросит граждан подтвердить поражение страны в то время, когда травма от поражений 2020 и 2023 годов ещё свежа. Разочарование избирателей усиливает ощущение, что Азербайджан продолжает «отнимать» что-то у Армении за столом переговоров, почти ничего не давая взамен. Пашинян также стремится изменить представления о себе: в последние два года он через выступления, кампании в соцсетях и изменение национальных символов пытается построить новую «национальную историю» о так называемой «реальной Армении». Это означает, например, больше не рассматривать гору Арарат как «утраченные земли» и отказаться от планов вернуть Карабах.

Эти усилия носят внутренне-политический характер, противопоставляясь идеологии прежних правительств (и нынешней оппозиции), основанной на концепции «исторической Армении». Кроме того, Пашинян игнорирует группы армянской диаспоры, которые критически относятся к его политике компромиссов.

Мирные перспективы омрачаются и страхом возобновления боевых действий. Многие армяне опасаются, что Азербайджан воспользуется своим военным превосходством и силой захватит армянские территории. Президент Алиев в последние годы называл Армению «Западным Азербайджаном». В центре армянских опасений также находится проект «Зангезурского коридора».

Армения и Азербайджан с нетерпением ждали прихода к власти новой администрации Трампа, надеясь на укрепление мира и возможность выстроить отношения с Вашингтоном. Транспортное соглашение, получившее название «Маршрут Трампа», пока остаётся неопределённым, но, похоже, исключает наихудший для армян сценарий по Зангезурскому коридору. Неожиданное вмешательство Белого дома в переговоры внушило надежду обеим сторонам, что США учитывают их интересы, что должно снизить напряжённость. Однако хрупкое спокойствие может легко смениться новой эскалацией, если дипломатический процесс застопорится.

Соглашение оставляет ряд ключевых вопросов нерешёнными: кто и как будет проводить таможенные проверки, как обеспечивать безопасность и какое отношение к армянам будет в Азербайджане. Сделка также не затрагивает судьбу более 150 000 этнических армян, ранее проживавших в Карабахе. Представители беженцев продолжают настаивать на возвращении домой, но армянское руководство исключило этот вопрос из повестки переговоров. По словам европейского дипломата, это «открытая рана» армянского общества.

Независимо от сроков проведения референдума, он несёт серьёзные риски. Несмотря на заявления властей, что конституционные изменения продиктованы внутренними потребностями модернизации управления, многие аналитики в Армении уверены: избиратели воспринимают процесс как следствие давления Алиева.

Пашинян надеется заручиться поддержкой, но его политический капитал сокращается: партия «Гражданский договор» проиграла местные выборы в апреле, что многие расценили как предупреждение перед общенациональными выборами. Если Пашинян и остаётся самым востребованным политиком в Армении, то в основном из-за отсутствия привлекательных альтернатив.

Азербайджанские политики утверждают, что хотят мира, но при этом заявляют, что могут обходиться и без него. В конце концов, Азербайджан уже достиг своей главной стратегической цели последних десятилетий. Но мир несёт риски и для его руководства: исчезнет объединяющая идея борьбы с Арменией, которая три десятилетия служила основой легитимности власти. Сохранение состояния стагнации, с периодическими всплесками напряжённости, может оказаться более выгодным для внутренних интересов правительства.

Соглашение, достигнутое в августе при посредничестве США, возложило на Вашингтон определённую ответственность за переговоры. Однако остаются сомнения, что США и лично Дональд Трамп будут долго сохранять интерес к посредничеству. При этом американским политикам важно избегать риторики, которая может выглядеть как попытка ослабить геополитических соперников – Россию и/или Иран, чтобы не вызвать их сопротивление.