Առավոտ

Арцахцы не могут в полной мере воспользоваться сертификатами, выделенными им в рамках программы жилищной помощи, поскольку, с одной стороны, цены на квартиры выросли, а с другой — люди не могут привлечь дополнительные кредитные средства сверх суммы сертификата для приобретения квартир на обычных условиях. Арцахцы, большинство которых не имеют официальной занятости в Армении или имеют невыплаченные по известным причинам кредиты, проще говоря, внесены в «черный список», неоднократно заявляли, что сталкиваются с проблемами и не могут воспользоваться программой жилищной помощи.

Жители Арцаха начали бить тревогу в социальных сетях по поводу повышения цен на жилье даже в далекой Гегаркуникской области.

Общественный арцахский деятель Лианна Петросян в интервью газете «Аравот» заявила, что многие жители Арцаха не могут воспользоваться уже полученными сертификатами.

«Правительство внесло только одну поправку, а именно: в случае наличия невыплаченных кредитов, если суммы сертификата достаточно для заключения сделки, кредитная история и наличие лица в черном списке не учитываются», — сказала она.

«Даже половина семей, получивших сертификат, не смогли его реализовать», — сказала Лианна Петросян.

«Я знаю только один банк, который проводит сделки с арцахцами. Вопрос в том, почему это происходит: государство ли неправильно выстраивает механизм или банки избегают дополнительных рисков? В результате люди с сертификатами не могут купить жилье», — отметил член правления Ассоциации риелторов Андраник Арутюнов.

Комментируя рост цен на жилье, Андраник Арутюнов в интервью газете «Аравот» отметил, что это связано со спросом. «Это реакция рынка, люди чувствуют, что спрос есть, начинают поднимать цену, и даже в этом случае недвижимость продаётся. В случае покупки дома на первичном рынке в населённых пунктах, прилегающих к Еревану, арцахцы могут даже воспользоваться возвратом подоходного налога, и для этого не требуется высокая зарплата», — сказал он.

Европейские дипломаты в разговорах с арцахцами дипломатично намекают, что международное право, на которое ссылаются арцахцы, так и не стало основой миропорядка. Они говорят, что в 1988-м арцахцы наивно поверили в право на самоопределение и в поддержку демократического сообщества, и напрасно пошли на большие жертвы.

В то же время, Никол Пашинян говорит, что Карабахское движение было попыткой России (якобы еще во времена СССР) не позволить создания независимой Армении. Видимо, имеется в виду, что если бы не конфликты в Арцахе, Абхазии, то сегодня Армения, Грузия и Азербайджан были бы такими же членами ЕС и НАТО, как прибалтийские страны.

В обоих случаях «виноваты» арцахцы, которые поверили в международное право и в российские обещания обеспечить право арцахцев на воссоединение с Арменией.

Происходящие сейчас в глобальной политике и регионе Южного Кавказа трансформации приводят к слому «наивного» демократического миропорядка, выстроенного на правах, выборной власти, независимом суде и коллективной безопасности. В результате народы, которые поверив в мировую демократическую систему, вступили на путь реализации своего права на самоопределение, оказались обманутыми. Долгие годы борьбы завершились депортацией и оккупацией, потерей имущества и бесправием.

Оказалось, что никакого международного права нет, все решается силой, как во времена троглодитов, а после агрессии, геноцида и депортации начинается «мирный» тренд на легитимизацию оккупации. Апофеозом этого «тренда» стало парафирование «мирного соглашения» между Арменией и Азербайджаном в Вашингтоне 8 августа. К такому же соглашению сейчас склоняют Украину.

Армянское правительство насаждает в армянском обществе мысль о неизбежности пораженческого мира, представляя его как часть «глобальной политики». В этом контексте говорят о полном закрытии Карабахской темы. Отказ правительства Армении от отстаивания политических прав арцахцев полностью убил их надежду на возвращение и восстановление своих фундаментальных прав. А поддержка мировых лидеров «мирного процесса» между Ереваном и Баку породила горькие мысли о том, что арцахцы оказались жертвой искусственной системы демократии, права и безопасности, в стремлении к которой карабахские армяне в 1988 году встали на защиту своих прав, поощрив тем самым развал СССР. После этого карабахцы оказались никому не нужны, а Россия все это время держала на них зуб, не упустив в 2020-2023 году «отомстить».

Между тем принятые в Вашингтоне 8 августа документы говорят о том, что Армения может лишиться суверенного контроля в отношении  Сюника и армяно-иранской границы, что приведет к блокаде самой Армении и в конечном итоге потере государственности. Несмотря на бравые заявления правительства о наступлении эпохи мира, в общественной среде зреют опасения нового геноцида.

Проблемы арцахцев очень мало освещаются в армянской прессе, не говоря уже о мировых СМИ, где наряду с украинским и палестинским кризисом почти не упоминается Карабахский конфликт. Хотя именно агрессия против Карабаха в 2020 году положила начала силовым попыткам изменения границ. Когда стало ясно, что агрессию в отношении Арцаха и ввод российских войск в Арцах в мире был принят как должное, Россия в феврале 2022 года вторглась в Украину. А когда в сентябре 2023 года Арцах был полностью оккупирован, а его население депортировано, через 2 дня, 7 октября, началась палестино-израильская война.

В соцсетях и во многих СМИ выражаются мнения о том, что вравшее в отношении карабахцев правительство Армении не может пользоваться доверием по вопросу Сюника. Судьба карабахских беженцев указывает, как будут обращаться с теми, кто также станет беженцем в результате политики правительства, направленной на признание итогов «силового решения» конфликта.

Семья Карена и Анны Джангирян, депортированных из Арцаха, обосновалась в городе Гюмри. Они покинули Арцах 26 сентября, на следующий день после рокового взрыва. По словам Анны, в тот день Арцах стонал от боли, люди были растеряны и охвачены паникой. Арцахцы были вынуждены покинуть свои дома, понимая, что их ждёт неопределенность.

Анна не может сдержать слёз, рассказывая о своём доме. К началу войны 2020 года они отремонтировали его и полностью обставили. После окончания войны вернулись и продолжали жить, надеясь, что жизнь снова улыбнётся арцахцам. Однако 19 сентября 2023 года перевернуло их жизнь, как и жизнь всех арцахцев.

Рассказывает Анна

— Когда началась война, Карен находился на боевой позиции 414-й дивизии под Аскераном в составе ополчения. Я была дома с младшей дочерью, а старшие были в школе. Трудно описать, что я пережила до возвращения детей домой.

Наш дом находился на окраине Аскерана и после 2020 года был под вражеским прицелом. Мы, не обращая внимания ни на что, жили и не думали, что Арцах постигнет такая участь.

19 сентября бомбардировки не прекращались. Окрестности Аскерана постоянно подвергались артобстрелам, сея ужас среди жителей. Мы тоже отправились в убежище вместе со всеми. На следующий день уже было объявлено о прекращении огня, и стали говорить об исходе армян из Арцаха. Было очень тяжело осознавать, что нам придётся покинуть родные края и отправиться ни с чем в неизвестность.

Мы покинули Арцах вместе с родственниками и вместе прошли этот нелёгкий путь. Несколько дней мы прожили в Ехегнадзоре, а затем вместе с семьёй брата моего мужа — Севака уехали в Гюмри и поселились здесь. Через некоторое время в Гюмри переехали и мои родители. Так мы начали адаптироваться к новому месту, пытаясь начать всё с нуля.

Моя старшая дочь, Мариам, перешла в 12-й класс, а вторая, Астхик, окончила начальную школу и хочет продолжить учёбу в школе № 1 в Гюмри. У неё большой талант к дизайну, и она хочет стать профессионалом в этом деле. А четырёхлетняя Мила ходит в детский сад. Каждый день для нас – это борьба, борьба за то, чтобы жить заново, не сломаться.

17-летней Мариам было очень трудно адаптироваться к новой обстановке, особенно тяжело было расставаться с друзьями из Арцаха.

— Здесь я нашла новых друзей. Все они хорошие, добрые, но я по-прежнему нуждаюсь в моих друзьях из Арцаха, без них и Арцаха всё кажется неполным. Как бы я ни старалась, я ни на секунду не перестаю думать об Арцахе, о моём родном Аскеране. Даже во время урока, когда учителя объясняют материал, я часто погружаюсь в воспоминания, вспоминая своих учителей и одноклассников. Я скучаю по всем. Иногда не могу сдержать слёз, и мне не стыдно за это, более того, на душе становится спокойно.

В школе и в Гюмри в целом мы встретили хороших людей. Мы никогда не замечали дискриминации в школе, наоборот, арцахцы здесь окружены вниманием и заботой.

Я, как ни странно, всегда сравниваю разные части Гюмри и свой родной город, пытаясь найти хоть какое-то сходство. Это чувство придаёт мне сил и одновременно наполняет тоской.

В семье Джангирянов работает только Карен, который таксует.

— Я всю жизнь прослужил в Армии обороны Республики Арцах и горжусь этим. Наш отец погиб на войне, и мы с братом всегда хотели продолжить дело отца и старались обеспечить нашим детям достойную жизнь в стране, завоёванной ценой крови героев. Мы также занимались сельским хозяйством и обрабатывали землю, выращивая всевозможные овощи и бахчевые культуры. Разбили фруктовые сады, которые уже давали урожай. Во время блокады мы работали усерднее, урожай был невероятно богатым. Мы готовились к зиме, думая, что если блокада продлится дольше, то созданное нами добро поддержит нас, и мы даже сможем помочь и другим.

Но в одночасье потеряли всё и стали вынужденными переселенцами. Мне тяжело жить без земли, без урожая и без созидания. Я не могу смириться с тем, что наша земля отдана врагу, что могилы моих родителей остались без цветов и слёз.

Мы решили принять гражданство РА и купить квартиру в Гюмри. Гюмри — прекрасный город с отзывчивыми жителями, но найти работу там сложно, поэтому некоторые арцахцы вынуждены уезжать отсюда.

В Арцахе Анна работала парикмахером и имела своих постоянных клиентов. Она намерена работать по своей специальности и в Гюмри.

— Я собираюсь на курсы парикмахерского искусства и, получив сертификат, займусь любимой работой. Многие арцахцы, живущие в Гюмри, знают, что я парикмахер, и ждут, когда я начну работать. Надеюсь, у меня будут и местные клиенты. Работая, я смогу поддержать мужа, как и в Арцахе. Жаль, что у нас нет возможности заниматься здесь сельским хозяйством.

С первых дней в Гюмри нас окружили заботой, поддерживали и радушно приняли. Мы никогда не чувствовали себя здесь чужими, но жить без Арцаха сложно. Просто невозможно. Каждую ночь я вижу себя там: убираюсь в доме, разговариваю с соседями из окна, работаю в огороде, гуляю с детьми по родным улицам, зажигаю свечи в церкви Сурб Аствацацин в Аскеране. Каждое утро просыпаюсь с одним и тем же чувством: сбудутся ли мои мечты?

Карине Бахшиян