Изначально переговоры в азербайджано-карабахском конфликте велись между Баку и Степанакертом.
Уже сам факт переговоров 28 июля 1993 года, которые состоялись по инициативе Баку, продиктованной военными неудачами на фронте и, прежде всего, падением Агдама — главного опорного пункта азербайджанских вооруженных сил близ НКР, — отвечает на вопрос, является ли Арцах стороной конфликта.
Тогда же была установлена постоянной прямой связи (ВЧ) между двумя основными сторонами конфликта. Затем состоялись встречи в Москве: сначала министра иностранных дел НКР Аркадия Гукасяна с вице-спикером Милли-меджлиса АР Афиатдином Джалиловым 15 сентября 1993 года; затем встреча Председателя ГКО (Государственный Комитет обороны) НКР Роберта Кочаряна с президентом АР Гейдаром Алиевым 25 сентября.
Бакинский политолог А. Гасанов признавал: «В целом могу отметить очевидную незаинтересованность Баку в переговорах с участием Нагорного Карабаха». Но в годы азербайджано-карабахской войны (1991-1994 гг.) Баку, особенно когда терпел военные поражения, неоднократно вел переговоры именно с Республикой Арцах. В.Н. Казимиров констатирует: «До осени 1993 года Ереван участвовал в подписании всего двух соглашений, во всех остальных случаях азербайджанцы вели переговоры непосредственно с карабахской стороной. Все соглашения о прекращении огня подписывались между Баку и Степанакертом без участия Еревана».
В 1993 г. Азербайджан десять раз именно с НКР заключал договоренности о прекращении огня или их продлении. 3 сентября 1993 г. глава Азербайджана Гейдар Алиев ставит свою подпись под документом, в котором говорится: «Руководство Азербайджана уполномачивает заместителя председателя Верховного Совета А. Джалилова вести переговоры об организации встречи руководителей Азербайджана и НКР». Тогда Азербайджан фактически признал Республику Арцах.
В трехстороннем формате Нагорный Карабах, Азербайджан, Армения 26-27 июля 1994 г. подписали дополнительное соглашение, в котором подтвердили «взятые на себя обязательства по прекращению огня вплоть до заключения большого политического соглашения». 4 февраля 1995 г. Азербайджан, НКР и Армения под эгидой ОБСЕ заключили соглашение об укреплении режима прекращения огня.
(https://russia-artsakh.ru/node/2972)
Переговоры Степанакерт-Баку, 1993 год. Свидетельства видных дипломатов
Владимир Ступишин, первый посол Российской Федерации в Республике Армения в 1992-1994 гг..
«Падение Агдама. Прямые переговоры».
…Не успел Рафаэлли отбыть из района конфликта, как Азербайджан вновь подверг артобстрелам и бомбардировкам с воздуха позиции войск и населенные пункты НКР, особенно стараясь в районе Агдама, который расположен ближе всего к Степанакерту. Самое смешное: ведя эти действия, особенно усилившиеся 21, 22 и 23 июля, азербайджанцы вопили на весь мир, что «агрессивные армяне» уже захватили Агдам, карабахцы опровергали эту дезу, отбивались и, в конце концов, взяли-таки Агдам действительно. Произошло это где-то к 24 июля. И вот тогда-то вдруг стали возможными не просто прямые контакты между властями Азербайджанской республики и НКР, а даже в известной степени признание азербайджанскими должностными лицами карабахских должностных лиц. Любопытно, что 24 июля МИД РФ осудил «армянские вооруженные формирования» за то, что они захватили Агдам, «находящийся вне пределов Нагорного Карабаха» (оказывается, у НК есть все-таки какие-то свои «пределы»; до сих пор об этом никто ничего толком не говорил). Ваган Папазян на следующий день Козыреву письмо направил. Выразил недоумение по поводу обвинений в адрес «армянской стороны». И обратил внимание на факт установления прямого контакта между Баку и Степанакертом как раз в эти же самые дни, чего МИД РФ умудрился не заметить. Или умышленно проигнорировал, что еще хуже. Впрочем, и то, и другое вполне соответствовало характеру нашей тогдашней дипломатии.
24 июля командующий армией обороны НКР Самвел Бабаян направил письмо по адресу: Министерство обороны Азербайджана, и.о.Министра обороны г-ну С.Абиеву. Вот его полный текст:
«В случае аналогичного обязательства обеих сторон обязуемся сроком на 3 (три) дня, в течение которых будет достигнута договоренность о встрече руководителей Азербайджана и Нагорного Карабаха, прекратить любые наступательные операции, ракетные, артиллерийские обстрелы и воздушные бомбардировки.
Договоренность вступает в силу с 00.00 часов 25 июля по получении сторонами упомянутых обязательств. При достижении договоренности о вышеупомянутой встрече прекращение огня автоматически продлевается до 21.00 дня этой встречи, если на ней не будут согласованы иные сроки».
25 июля на бланке с гербом и надписью «Азербайджанская Республика. Министерство обороны» в адрес — «Министерство обороны Нагорного Карабаха командующему армией господину С. Бабаяну» и.о.министра обороны Азербайджанской Республики (все эти адреса и титулы имеются в тексте на бланке) С.Абиев ответил абсолютно идентичным текстом, что на международном языке означает заключение соглашения путем обмена письмами. Это соглашение Временный поверенный в делах России в Армении В.Стариков (посол находился в отпуске) переслал тут же в Москву, в департамент СНГ МИД РФ.
МИД Армении одобрил это соглашение публично. МИД России почему-то обошел молчанием.
28 июля на рубеже оборонных позиций в Мардакертском районе НКР состоялась встреча представителей руководства Азербайджана и НКР. На нейтральной полосе со стороны Баку были и.о.министра обороны С. Абиев, госминистр Алиев, представитель МИДа Зульфугаров, зампред госкомиссии по делам военнопленных и заложников Кязимов. Со стороны Степанакерта в переговорах участвовали только что назначенный министром иностранных дел Аркадий Гукасян, еще не уехавший в Ереван министр обороны Серж Саркисян, начальник главного управления национальной безопасности НКР Абрамян и председатель госкомиссии НКР по делам военнопленных и заложников Агасарян.
Встреча прошла, как утверждали в Ереване, не только конструктивно, но и в весьма доброжелательной обстановке. Карабахцы предложили два проекта соглашения. Представители Азербайджана обещали изучить и дать ответ. Министры обороны договорились и подписали документ о продлении прекращения огня еще на семь дней, в течение которых должна состояться встреча на высшем уровне. Было также выражено обоюдное намерение приступить к решению вопроса о военнопленных и заложниках.
(Из книги «Моя миссия в Армении. 1992-1994. Воспоминания первого посла России». Издательство Academia, Москва, 2001г.)
Посол Владимир Николаевич Казимиров, полномочный представитель президента Российской Федерации по Нагорному Карабаху и сопредседатель Минской группы ОБСЕ от России в 1992-1996 гг..
28 июля 1993 г., через 4 дня после падения Агдама, крупного города на западе Азербайджана, на линии фронта возле Мардакерта прошли встречи и первые переговоры военно-правительственных делегаций Азербайджанской Республики и Нагорного Карабаха. Их возглавляли исполняющий обязанности министра обороны Азербайджана Сафар Абиев и председатель комитета самообороны Нагорного Карабаха Серж Саргсян. Были достигнуты небольшие договорённости и продлено на 7 дней прекращение огня для подготовки встречи АР-НК «на высшем уровне». Правда, договоренность о такой встрече не раз возобновлялась, но Баку сначала заматывал её, а затем так и «забыл».
Посредническая миссия России, да и Минская группа СБСЕ поддерживали эти контакты между сторонами карабахского конфликта. Особенно Москва, где 15 сентября 1992 г. состоялись первые негласные контакты между представителями этих сторон конфликта.
В отличие от Минской группы ОБСЕ, Россия изначально признала его необычную, трёхстороннюю конфигурацию. Представители Нагорного Карабаха участвовали уже во встрече в Железноводске 23 сентября 1991 г. Минская же группа подошла к признанию Нагорного Карабаха стороной конфликта лишь в сентябре 1993 г. на самой первой встрече вне Рима – в Москве.
Это сейчас сопредседатели МГ ОБСЕ подают пример довольно слаженной работы, признают значение перемирия 1994 г. и соглашения об укреплении режима прекращения огня от 4 февраля 1995 г., достигнутые по инициативе России. А в те годы западные державы не спешили признавать то, что достигалось Москвой, и даже наоборот.
Не буду приводить аргументы насчёт трёх сторон в этом конфликте, но сейчас это очевидно. Всем, кроме Баку, который, когда ему было надо, первым шёл на установление контакта с руководством Нагорного Карабаха, звонил и писал ему, предлагал не обстреливать Агдам и «Ханкенди», встретиться под Мардакертом. Более того, и прекращение огня уже подписал 9 мая 1994 г. только с НК – до того, как Ереван дал согласие поставить и свою подпись. В каком ещё качестве имел он дела со Степанакертом, если не со стороной конфликта? Не знаю, известно ли это нынешнему руководству Азербайджана или все – свои же эксперты, историки, архивисты всё скрыли от него?
(https://russia-artsakh.ru/node/669)
Масис Маилян, министр иностранных дел Нагорно-Карабахской Республики (Республики Арцах) в 2017-2021 гг..
Парламентская делегация Нагорно-Карабахской Республики (НКР) участвовала в переговорах под эгидой председательства Минской Конференции СБСЕ с лета 1992 года. Руководство Нагорного Карабаха было признано странами МГ СБСЕ в качестве одной из основных сторон конфликта в сентябре 1993 года. В дальнейшем, в рамках СБСЕ-ОБСЕ, ООН и Межпарламентской ассамблеи СНГ принимались различные документы, свидетельствующие о Нагорном Карабахе как стороне в конфликте. В частности, в марте 1995 года Действующий председатель ОБСЕ в своем Пражском резюме подтвердил «ранее принятые ОБСЕ решения о статусе сторон, т.е. об участии двух вовлеченных в конфликт государств-участников, а также третьей стороны в конфликте (Нагорного Карабаха) во всем процессе переговоров, включая Минскую конференцию».
Следует отметить, что до декабря 1994 года, параллельно с минским процессом, проводились трехсторонние переговоры при посредничестве МИД и Министерства обороны России. Помимо трехсторонних переговоров, в 1993 году состоялся целый ряд двухсторонних переговоров между Арцахом и Азербайджаном, включая встречу на высшем уровне в Москве в сентябре 1993 года. По итогам некоторых переговоров между Степанакертом и Баку были подписаны документы.
Кроме итогового документа Будапештского саммита ОБСЕ 1994 и трехстороннего и бессрочного Соглашения о прекращении огня от 12 мая 1994 года можно привести много примеров признания НКР в качестве конфликтующей стороны официальным Баку и международным сообществом. Статус Арцаха в переговорном процессе по урегулированию азербайджано-карабахского конфликта легитимен и неоспорим.
Трехсторонние переговоры, которые велись до апреля 1997 года, зарекомендовали себя как наиболее оптимальный формат для достижения конкретных результатов в переговорах. Каждая из сторон вела переговоры по вопросам, входящим в сферу своей компетенции, и брала на себя ответственность за их реализацию. Именно в данном формате были достигнуты самые ощутимые результаты переговоров — Соглашение о прекращении огня в 1994 году, а также договоренности об укреплении режима прекращения огня в 1995 году.
Фактический отказ Азербайджана от проведения полноформатных переговоров с участием официальных представителей Арцаха означает отсутствие у азербайджанских властей воли решить конфликт путем мирных переговоров, и то, что эту страну устраивает сложившийся статус-кво, который позволяет им выиграть время для подготовки новой вооруженной агрессии против суверенного Арцаха.
Об этом свидетельствует, в том числе нежелание азербайджанских властей предпринять практические шаги для реализации договоренностей, достигнутых в Вене (16 мая 2016 года), Санкт-Петербурге (20 июня 2016 года), Женеве (16 октября 2017 года) и Кракове (18 января 2018 года) относительно расширения офиса Личного представителя Действующего председателя ОБСЕ и внедрения механизмов расследования нарушений режима прекращения огня для создания конструктивной атмосферы в процессе урегулирования. Подобное поведение азербайджанских властей вызывает закономерный вопрос относительно договороспособности официального Баку».
Из интервью агентству News.am 3 июня 2018 года.
(https://russia-artsakh.ru/index.php/node/543)
Видео: переговоры Степанакерт-Баку на линии фронта 28 июля 1993 года — http://russia-artsakh.ru/node/793
Материал подготовил Александр АНДРЕАСЯН