«Жизнь вернула меня к музыке»: документальный фильм о бакинском армянине получил «Оскар»
- 17:12 11.03.2024
Sputnik. Короткометражный документальный фильм «Последняя мастерская», удостоенный «Оскара» в своей категории, рассказывает историю Стива (Степана) Багманяна, мастера по настройке пианино, проживающего в Лос-Анджелесе.
Мастерская, расположенная там же, по заказу городского школьного управления обеспечивает ученикам музыкальных школ бесплатный ремонт инструментов (Лос-Анджелес – один из последних городов в Америке, который это делает).
В своей мастерской в Лос-Анджелесе Стив (Степан) Багманян не только мастерски настраивает фортепиано, но и исполняет роль администратора, заботясь о том, чтобы все инструменты были отремонтированы в срок, соблюдались правила техники безопасности и, что не менее важно, чтобы на рабочем месте царила доброжелательная атмосфера.
«Здесь мы — одна семья,» — с убеждением говорит он.
Впервые он увидел пианино маленьким мальчиком, в Баку, где он родился и вырос. В кабинет пения вошел настройщик, который начал его разбирать, затем, заглушая каждую струну, натягивать ее, потом следующую, следующую…
«Я думал: «Боже мой! Тут столько струн, а ему нужно поработать с каждой. Столько деталей… Как он это делает? Вау», — вспоминает Багманян.
Чуть позже, в период конца 60-х – начала 70-х годов, его брат, который был старше на десять лет, купил гитару, строго запретив младшему брату к ней прикасаться.
«Как-то раз я ее взял, пока брат был в институте, и вот он приходит домой, и говорит: «Кто трогал мою гитару? Я же просил тебя не трогать». И я говорю: «Я просто немного поиграл». Он говорит: «Ты хочешь сказать, что играешь на гитаре?» И я такой: «Ну, да». Тогда он дал гитару мне», — вспоминает Стив (Степан).
Затем все изменилось: в Баку начали притеснять армян, вплоть до изгнания. Однако, вспоминает Багманян, его родители и представить не могли, что с ними может случиться что-то плохое. Они жили среди друзей и соседей, с которыми делили один двор на протяжении многих лет.
Но ситуацию ухудшалась: жители армянских районов по ночам дежурили у костров, охраняя свои дома. День за днем людей становилось все меньше.
«Мой отец был оптимистом, он говорил: «Я никуда не уеду, потому что я никому не сделал ничего плохого. Мы живем в Советском Союзе, и наше правительство никогда не допустит ничего подобного». Он был очень мудрым человеком, но как же он ошибся… Когда он был на работе, кто-то убил его ударом в спину», — рассказывает Багманян.
Своего сына, который родился уже в Америке, он назвал Самсонoм — в честь отца.
Сыновья взяли мать и покинули дом, закрыв за собой дверь и оставив все вещи, включая семейные фотоальбомы и гитары. Путь из города до аэропорта был особенно трудным, поскольку на улицах опасно было появляться любому армянину. И, как ни удивительно, но помогли выехать им азербайджанские друзья.
В Америке для Багманянов нашли спонсоров, супружескую пару Кена и Веронику, которые согласились на время оказывать им финансовую поддержку как беженцам. Стив общался с ними с русско-английским словарем в руках, ведь его знания английского ограничивались лишь словом «hello». Однажды, когда Стив пытался узнать у Кена, чем тот занимается, он не смог найти подходящего слова. В комнате, над пианино, висела картина Нормана Рокуэлла, одного из самых известных американских художников и иллюстраторов XX века. На ней был изображен настройщик роялей.
«И тут я вспомнил, как я смотрел на настройщика в классе, и подумал: «Боже мой, неужели он настраивает пианино?» Тогда я ему говорю: «Динь, динь, динь…». Он говорит: «Да, да, да», и мы начали смеяться. Потом он сказал: хочешь помочь мне в моей мастерской? А тогда я разносил пиццу, разгребал снег, переносил мебель… И я сказал: «Конечно», — вспоминает Стив.
Дальше Кен посылал его в школы настройщиков при известных производителях: Yamaha, Baldwin, даже Steinway.
«После того, что произошло, у меня пропала тяга к музыке. Но жизнь вернула меня к ней. Видите, как все складывается?» — говорит Стив.
Сделать так, чтобы дети не остались без музыки – прекрасное призвание, добавил он.