«Степанакерт как Бомбей, все на велосипедах», сетовал пожилой таксист год назад

Многие помнят блокадные анекдоты о «гороховом» кофе, электричестве и газе. «Азербайджанцы видно играются с газовым вентилем  — то открывают, то закрывают…».

Когда на улицах Степанакерта появлялись машины, а очередь на заправках достигала километра, значит, газ открыли.

Но однажды настал момент, когда «соседи» перестали играть и перекрыли газовый кран раз и навсегда. И столица опустела. Люди пересекали улицы по диагонали, шли посередине проезжей части, светофоры мигали желтым, машина ГАИ стояла пустой возле памятника Шаумяну, а под липами Пятачка сидели гаишники.

Все улицы города разом превратились в велосипедные дорожки. Кроме того, в последние годы почти все дворы были благоустроены, заасфальтированы, так что — езжай не хочу.

Как назло, мне в те времена подарили велосипед. Потом я узнал, что в Степанакерте есть велоклуб, и присоединился к ним: не зная, как менять звезды, не смог их догнать, в первый же день не там смазал и сломал задний тормоз. Затем опытные члены группы научили меня, как правильно ставить ногу на педаль, в каком положении держать спину, и после нескольких простых советов вождение стало легким и приятным.

В любом случае хорошо, что был кто-то столь же неопытный, как я, и часто по вечерам мы с Гогой катались на велосипедах по пустым и темным улицам. Площадь, Азатамартикнери, до Шушва угла и паба «Бардак», Кольцовой и обратно, вдоль реки до Мази камурджа. Куда хочешь, хоть на реку Балуджа, машин теперь нет…

Мой велосипед был очень хорош, и дети смотрели на меня так, будто я получил подарок от богатого отца. Сколько стоит? — спрашивали они с завистливой улыбкой. Другие хотели купить его для более серьезных целей. «Воинкая часть далеко, транспорта нет, каждый день хожу пешком через Айказова, ноги варятся в батинках… Может, продашь велик?» — спрашивал офицер.

Велик оказался настолько прочным, что даже выдержал удар УАЗика, когда я, догоняя свою тень, ехал в Аскеран. Поэтому врач прописал мне массажи с морской солью. «Все равно, лекарств не найдешь, посмотри хоть соль в аптеке…».

Перед тем инцидентом мы остановились на Шушва углу, чтобы немного отдохнуть, и услышали странный звук. Лошадь везла своего хозяина по улице Артура Мкртчяна. «Да-ха!» — командует хозяин.

Вообще, когда в Степанакерте появлялись животные, это было лишь признаком чего-то плохого. Во время 44-дневной войны я помню коров, пьющих воду из-под крана роддома, помню блокадных собак, которых хозяева просто отпускали, потому что их нечем было кормить, а еще я помню, как мартакертцы во время первой карабахской войны держали овец и коз в подъездах степанакертских пятиэтажек.

Топливо закончилось, и жители деревень стали привозить в город продукты на ослах и лошадях. Это было очень интересно.

Были и китайские велосипеды. Солдат, склонившись в три погибели, едет по Азатамартикнери на нежно-розовом велосипеде. Видно, что когда в его машине было топливо, на этом велосипеде ездил его сын, видно было, что он подарил его (наверное, когда получил зарплату), и теперь ему пришлось «забрать» подарок. .

Другой посадил двух школьников на велосипед и вез их домой. Женщина с тяжелыми сумками в руках взволнованно смотрела на них.

«Степанакерт стал Бомбеем. Все ездят на велосипедах», — сказал таксист.

Грустно было видеть детей, едущих по городу с гроздью винограда в багажнике велосипеда, было грустно видеть старика на велосипеде, струдом поднимавшегося по склону с Электросети, было грустно видеть военных на велосипеде.

Во время блокады, когда не было топлива, велосипед действительно помог преодолеть трудности. Люди развозили на нем хлеб, возили тяжелые грузы, ездили на работу.

«Велосипед – это жизнь, велосипед – это оптимизм, велосипед – это сила для преодоления трудностей и печали. Да здравствует велосипед».

Разумееется, да здравствует… Непонятно только, преодолели ли арцахцы депрессию.

Марут Ванян

Фотографии автора