Сергей Гараян – один из представителей созидательной молодежи Арцаха, в 2014-2024 гг. занимался садоводством. В районе Акна он с друзьями разбил сад площадью 10 га, из которых 3 га гранатовые деревья, а 7 га инжир.

Первый урожай граната планировалось собрать 1 октября 2020 года, но начавшаяся 27 сентября война разрушила все планы. На вопрос о том, каким был материальный ущерб, Сергей отвечает: миллионы. Вы не считаете затраты на создание плантации, вы тратите столько, сколько нужно, но послевойны компенсация была рассчитана в размере около 20 тысяч долларов США, хотя, конечно, потери были гораздобольше. Но они так и не воспользовались компенсационной программой.

Кспели установить оросительную систему, но, как говорит Сергей, воду ему дали только раз за три года, хотя канал протекал мимо их сада. Вода была доступна только элите, привилегированным сословиям.

— В таком случае, как решался вопрос с ирригацией?

— Вы можете не поверить, и это прозвучит абсурдно, но я поливал свой гранатовый сад излишками воды. Когда водопользователи отпускали воду для орошения своих полей, лишняя вода скапливалась в лужах. Я зафиксировал места луж и вырыл там яму, где собирал воду, потом мы ее откачивали насосом. Невыразимыми усилиями мы вырастили сад, доставляя воду ведрами и машинами в летнюю жару, в итоге всё осталось врагу.

— А после войны 2020 года, вернувшись в Арцах, вы снова попробовали заняться садоводством?

— После войны я занимался только питомником, саженцев осталось 400-500, я за ними ухаживал и уже занялся новым проектом «ГАРАВАН». Было жалко оставлять саженцы, я даже хотел раздать их бесплатно, но желающих не нашлось.

Сергей Гараян переехал в Армению после геноцида и депортации Арцаха осенью 2023 года и в общине Айнтап снова занимается любимым делом – садоводством. У него свой питомник и он вновь разбил инжировый сад, плодами которого ему не удалось насладиться в Арцахе. Вместе с Jabryan Holdings они заложили основу тепличного хозяйства, где будут выращивать тропические культуры. Он также привез из Арцаха саженцы, чтобы вырастить здесь арцахские сорта.

— Я привез из Арцаха саженцы граната, инжира, винограда и мушмулы. Правда, не знаю, какие будут условия зимой, но думаю, что вырастить их здесь можно будет. Главное — вода, и сейчас это не проблема.

На вопрос, почему сад, Сергей Гараян ответил: «Меня не интересуют краткосрочные проекты, скажем, вырастить овощи в теплицах и реализовать их и в очень сжатые сроки получить доход. В этом смысле да, инвестиции в деревья обеспечивают доход через 5-10 лет, но садоводство — это совершенно другая философия: разбивая сад, вы создаете основные средства, которые останутся после вас. И самое главное, увеличивается стоимость земли. В-третьих, это мое так называемое хобби.

Хотя это хобби Сергея, но к работе привлечены и младшие члены семьи.

В 2012-2016 гг. у Сергея была кроличья ферма в Арцахе, одна из крупнейших в Степанакерте, к сожалению, она тоже закрылась в результате войны 2016 года. В чем заключался основной риск предпринимателя, жившего в Арцахе, помимо стандартных бизнес-рисков по формуле? Но герой нашей статьи не был из числа тех, кто отчаивается.

— Надеется ли Сергей Гараян вернуться в Арцах?

— Надежда есть всегда, этот регион переменчив, и я уверен, что придет время, когда геополитическая ситуация изменится в нашу пользу, но проблема здесь совсем другая. Готовы ли мы к этому дню? Я не вижу, чтобы у нашего народа было желание разработать 10-летний план и реализовать его, хотя сейчас это самое главное. Мы должны самоорганизоваться и каждому из нас, помимо своих индивидуальных и личных дел, надо иметь задел, планы на будущее, что сделает возможным наше возвращение через 5, 10, 15 лет.

— Если однажды благословенный день Арцаха будет нашим, вернетесь ли вы или не покинете сад?

— Если он будет наш, я вернусь, а сад перевезу потом.

Армине Айрапетян

Фото Алвард Григорян

Лилия Аванесян родом из Арцаха, ее семья дважды вынуждена была покинуть свои дома. Сегодня она в отчаянном положении: как позаботиться о нуждах семьи? Старшие дочери учатся в ЕГУ, младшая перешла в 9 класс. Муж Гарик, участник трех последних арцахских войн, нездоров и регулярно лечится, за все лекарства приходится платить. Семья продолжает преодолевать трудности, но надеется на свет к конце тоннеля .

6 октября 2020 года Лилия Айрапетян с тремя дочерьми покинула родное село Аветараноц в халате и с документами, даже денег из дома не взяла. Думал — вернутся через пару дней. А 27 октября из села уехал и ее муж. Аветараноц перешел под контроль врага.

— Мы только что закончили ремонт дома и полностью его обставили. Честным трудом и потом создали условия для наших детей. Мы оставили все свои мечты в Аветараноце. Мы были в Ереване, когда узнали, что Аветараноц пал… Меликаниста больше нет, могила моей матери осталась там в чужом плену. Никогда не забуду наших переживаний, тяжелого душевного состояния моих детей. Но после окончания войны мы вернулись в Арцах и поселились в Аскеране. Хотя нашего села уже не было, мы думали, что раз мы в Арцахе, то, наверное, однажды сможем вернуться. Мы всегда были полны надежды и веры, — говорит моя собеседница, тяжело вздыхая и продолжая, — мы купили квартиру при поддержке государства и на наши средства. Во второй раз начали строить дом и с трудом, но встали на ноги.

Семья Айрапетянов на протяжении многих лет занималась скотоводством в Акна. С рассветом они отправлялись в Акна и поздно вечером возвращались домой. Единственным доходом семьи было разведение крупного рогатого скота. После войны они продолжили свою работу, вернув часть скота из Акна. Животные содержались в районе Аскерана. Во время блокады Арцаха, когда топлива вообще не было, они дважды в день пешком проходили по 6 км от Аскерана, чтобы добраться до места содержания скота. Все уже привыкли видеть, когда чета уходит пешком и возвращаются с полными емкостями молока. Уставшие, но в то же время довольные тем, что могут снабжать экологически чистым молоком людей, попавших в беду, и в то же время обеспечивать доход своей семье.

— 19 сентября 2023 года, когда началась война, мы только вернулись с фермы, я даже не успела распределить  молоко. Мы сразу спустились в подвал, затем в аэропорт Степанакерта. 26 сентября мы снова пустились в жестокий путь депортации. Через три дня были в Ереване, и нас снова приняли люди, у которых мы жили в 2020 году и которые стали нашм родными.

Сейчас мы снимаем квартиру, и если не будет государственной поддержки, нас ждут большие проблемы. Муж не работает из-за болезни. Работаем мы со средней дочерью. Мне больно, что наши соотечественники вынуждены покидать Армению в поисках работы за границей. Ведь чужая земля всегда будет чужой, — говорит Лилия со слезами на глазах. Две ее сестры уже уехали с семьями в Россию, третья сестра тоже собирается. Ко всем трудностям прибавится и невыразимая тоска.

Карине Бахшиян

Фото из архива Элеоноры Андрян.

Элеонора Андрян, 62 года, бывшая жительница г. Степанакерта, в конце сентября 2023 года с семьёй дочери и с другими арцахцами переехала в Армению. Мечтает вернуться обратно домой, в Степанакерт.

— Расскажите, пожалуйста, о себе, своей семье.

-Родилась я в 1961 году в Ашхабаде. В 1970 году мы с семьёй переехали в Степанакерт. Но через пять лет вернулись в Ашхабад. Окончательно мы вновь переехали в Степанакерт в 1980 году. Мы – это мои родители Роберт и Ромелла, братья Ваня, Арам, Арсен и я.

Отец работал в комбинате бытового обслуживания г. Степанакерта закройщиком одежды, а мама – портнихой. Они хорошо зарабатывали, достойно содержали нас, своих детей.

В 1982 году я вышла замуж по любви за Артура Андряна. Жили мы с родителями мужа в одном доме. Родились у нас девочка и мальчик – Ануш и Ашот. Супруг работал инженером на молочном комбинате. В связи с карабахскими событиями и началом боевых действий он стал служить в Армии обороны НКР. Но 21 октября 1996 года произошёл трагический случай, и я его потеряла…

После окончания войны, в 1996 году, мои родители и братья уехали в Пятигорск на постоянное место жительства. Я осталась одна с детьми и (ныне покойной) бабушкой Эстер, которой я благодарна до конца своей жизни за её помощь. Сама я практически не работала, была домохозяйкой, изредка работала на временных работах. Получаю пенсию по потере супруга.

Дети подросли, окончили среднюю школу, Арцахский госуниверситет. Сын, из-за проблемы со здоровьем, уехал в Пятигорск к моим родителям. Ануш вышла замуж за хорошего парня Тиграна, родила двух дочерей. Я всегда помогала своей дочке, да и сейчас помогаю по дому, приглядывать за детьми…

Для меня стало большой трагедией, когда 14 июля 2017 года папы не стало. Похоронили его в Пятигорске. Долгое время я не смогла прийти в себя, да и сейчас тоже, хотя говорят, что время лечит, но в моём случае – нет…

 

Фото из архива Элеоноры Андрян. 

          — Когда вы выехали из Степанакерта? Смогли устроиться на новом месте?

— Из Степанакерта мы выехали 26 сентября 2023 года на легковой машине зятя Тиграна. Дочка с семьёй, родители зятя и я кое-как поместились в салоне автомобиля и два дня были в пути. В Ереване зять снял квартиру, где все мы вместе живём. От государства мы получаем пособия, зять занялся частным извозом, дочь пока не работает. Вот так и выживаем.
— Какое Ваше отношение к войне, вообще — к войнам?

— Мои родители никогда не видели своих отцов – оба они пропали без вести в Великую Отечественную войну 1941-1945 гг. Я потеряла супруга в нашу войну. Войны своими тяжёлыми гусеницами прошлись по моим родителям, мне и моим детям, и мы прекрасно понимаем, что такое потерять своих родных. Я ненавижу войны, ненавижу тех, для кого война, как говорится, мать родная, кто зарабатывает на войнах, на крови, смерти простых людей…

— Что Вы оставили в Арцахе, о чём сожалеете?

— Первым долгом – это могилы наших родных: муж, моя бабушка, свёкор и свекровь, все мои родные, все остались там. Я оставила двухкомнатную квартиру. Сколько поместилось в чемодане моих вещей, столько и положила, остальное всё осталось дома. Смогла взять несколько полюбившихся мне книг карабахского писателя. Также и зять с дочкой оставили в Степанакерте просторную трёхкомнатную квартиру с мебелью, посудой и пр.

Месяц назад до исхода я наняла человека, чтобы он привёл в порядок наше кладбище, где похоронены мой муж, свёкор и свекровь. Там было много заросшей травы. Работник постарался и идеально почистил кладбище, подходы к нему. Я всё это сфотографировала и послала моим детям. Понимаю, что со временем снова всё зарастёт травой, но у меня в памяти осталось наше кладбище чистым и аккуратным.

Фото из архива Элеоноры Андрян.

 У меня сильная ностальгия по нашей природе. Когда на душе было тяжело, я всегда выезжала с детьми в лес, на речку в Патару, или же в Айгестан (сёла Аскеранского района Нагорного Карабаха, — прим. АВ). Там я отдыхала душой, мне становилось легче… Мне очень не хватает нашей прекрасной природы…

Фото из архива Элеоноры Андрян.

 — Возможно ли, чтобы карабахцы вернулись обратно? Что думаете Вы по этому поводу?

— Когда мы уезжали, мне казалось, что это временно, мы вернёмся обратно. У меня было такое предчувствие. Но я не готова вернуться без международных гарантий безопасности. Только в этом случае, я, семья моей дочери готовы вернуться обратно в Арцах. По-иному никак. Для меня нет лучшего места на свете, чем Карабах.

Хотя в России, Туркмении у меня остались близкие родственники, и все они меня приглашают переехать к ним, я им всем отказала. Живу с семьёй дочери, зять ко мне прекрасно относится, он для меня как сын…

Альберт Восканян

Материал подготовлен в рамках программы медиа-клуба «Степанакерт»